Цеховик. Книга 1. Отрицание. Дмитрий Ромов

с женой поговорил?

      Я отстраняю её от себя и внимательно вглядываюсь в лицо.

      – О чём я с ней поговорил?

      – О нас…

      – В смысле?

      – Ну, ты же обещал рассказать ей о нас, – её голос становится прохладнее.

      – Когда я обещал? Да и зачем?

      – Зачем?! – Жанна встаёт с моих колен. – То есть ты и не собирался? Выходит, тебя всё устраивает?!

      – Жанна, меня устраиваешь ты, и зачем нам втягивать мою жену?

      – Затем, – говорит она уже довольно резко, – что я не хочу всю жизнь клевать лишь крошки с чужого стола.

      – Какие крошки! Ты же знаешь, я с ней уже давно не сплю!

      – А почему тогда ты её не бросишь? Ты с ней не спишь, но живёшь в одном доме, а со мной ты спишь, но прячешь меня ото всех, как что-то постыдное. Я не хочу чувствовать себя шлюхой! Разве это непонятно? Я хочу, чтобы мы жили вместе! Я не прошу жениться на мне, но мы должны быть действительно вместе.

      Твою мать! Обязательно эту бодягу заводить именно сегодня? Всё ведь тысячу раз уже обсуждали! Я встаю и наливаю себе ещё виски. Выпиваю двумя большими глотками.

      – Ладно, Жанна, поговорим об этом в другой раз.

      – Нет, я не хочу в другой, я хочу прямо сейчас. Мне надоело быть не пойми кем, я уже не девчонка-малолетка, чтобы твою лапшу глотать.

      – Мне уже пора, милая, – вздыхаю я. – Увидимся потом.

      – Да что же ты за мужик! – восклицает она и я чувствую, ещё чуть-чуть и расплачется.

      Нет, этого мне точно не надо.

      – Жанна, не расстраивайся, – говорю я примирительно и иду в прихожую. – Давай завтра всё обсудим, хорошо?

      Она не отвечает и даже не смотрит на меня. Плевать! На всё плевать! Я выскакиваю за дверь и несусь по лестнице вниз. Запрыгиваю в машину и мчусь домой. Там меня встречает Боб, мой стаффи, стаффордширский бультерьер. Вот, у кого никогда не бывает ко мне претензий!Привет, привет, мой мальчик.

      Он крутится вокруг меня, повизгивает, улыбается, зевает и хрипит.

      – Да, да, скучал по мне, скучал. Ну всё-всё, тихо, сейчас я тебя покормлю.

      – Где уже накатить-то успел? – скрипит жена, появляясь в прихожей. – Время ещё детское, а он уже готовый, вон за версту разит.

      Я стараюсь не обращать на неё внимания. Глупя баба, что с неё возьмёшь.

      – На жену никогда времени нет, а вискарика махануть, это всегда пожалуйста. Алкаш.

      – Кать, отстань ты от меня, ладно? Женька Суриков умер.

      – А у тебя вечно то умирает кто-то, то рождается. На всех время есть, только не на собственную жену!

      Да твою ж мать! Вы сговорились все что ли?!

      Я прохожу на кухню и насыпаю корм Бобу.

      – Ах ты мой Бобик, жри, жри, малыш. Проголодался? Никто тебя не покормит без папочки.

      Достаю из холодильника ветчину, яйца и делаю себе яичницу. Больше есть нечего. В прихожей раздаётся звонок и собака уносится туда. Кого ещё принесло? Оттуда несётся шум, лай и щебетание. Дашка. Хотел бы я порадоваться её приходу.

      – А папа дома? – слышу её голос.

      Дома я, дома. Давай, присоединяйся к гарпиям, клюющим мою печень.

      – Па-ап! Привет!