Берег Турецкий. Жить счастливо не запретишь. Александр Соболев

и дырявят подводными лодками. Мало того, они думают, что в меня можно выбрасывать мусор. Мне тоже плохо.

      – А ты накажи обидчиков.

      – Пробовало. Я топило корабли и устраивало штормы. Выводило реки из берегов. Я наступало на океан. Никто меня не слышит. Не понимает. Люди не учатся на своих ошибках и засоряют меня вновь и вновь.

      – Печально.

      – Не говори. Но я привыкло. Я теперь почти не наказываю обидчиков, я их игнорирую. Люди перестали со мной разговаривать и слышать меня. Я отвечаю им тем же.

      – Почему ты со мной заговорило?

      – Потому что ты такая же раненая, как и я. Потому что тебе больше нечего терять. Ты многое видела и знаешь. Впереди тебя только пустота.

      – Когда я умру, ты останешься.

      – Это ненадолго. Меня все равно съедят, разделят, завалят мусором. Вопрос времени. По нашим морским меркам у меня ненамного больше времени, чем у тебя – по человеческим.

      – И ничего нельзя поделать?

      – Ничего. Или я не знаю. У тебя очень похожая ситуация. Остается надеяться только на чудо. Ты веришь в чудеса?

      Катя опустила взгляд под ноги. Надеялась ли она на исцеление? Нет. Еще года два назад, была уверена, что сможет. Ждала сына долго, хотя все сроки прошли. Хотела разговора с Алексеем, хотя надеяться на благополучный исход беседы было сверхглупо.

      Разговор с Алексеем состоялся. Мечта сбылась. И что? Ничего хорошего из этого не вышло. Зачем она ждала тридцать лет? Дура, потому что.

      – Не кори себя, – шепнуло море, – это бессмысленно.

      Катя посмотрела на горизонт. Где-то там плыли корабли. Резвились стаями дельфины. Возможно, где-то зазывали наивных рыбаков русалки.

      Вдруг слева она услышала голоса людей. Море затихло. Пять человеческих фигур при свете Луны приближались к Кате. Они шли сюда вдоль берега и ругались между собой. Три девушки и два мужика. Вернее, ругались один мужчина и три женщины. Второй мужчина молчал.

      – Зачем ты полез драться? – возмущалась писклявым голоском одна из девиц.

      – Как я мог поступить иначе? – рявкнул мужской голос, – отстаньте от меня!

      – Ты – дурак, – пропищала вторая девица, – теперь нас выкинут из Турции. Отдохнули, называется.

      – Не выкинут. Не посмеют. Я им устрою международный конфликт в экстерриториальных водах!

      – Не троньте моего Степу, – заступилась третья девица, – учите жизни своих мужчин! Правильно, Степа?

      Катя немного испугалась, от людей веяло агрессией. Она юркнула в кабинку спасателей. Тихонько притворила за собой дверь, свернулась калачиком на полу и закрыла глаза. Она в домике. Ее здесь никто не найдет.

      – Правильно, коханна, – потеплел Степа, – иди я тебя обниму, мой крокодильчик.

      – Не здесь, милый! Идем скорее в номер, – пропищала третья, – я в туалет хочу!

      – Пошли, – согласился Степа.

      Голоса постепенно удалились. Пятеро незнакомцев свернули в тоннель, ведущий к Катиному отелю. Ей показалось, что