Волк советской эстрады. Юлия Волкодав

когда наступит воскресенье, они пойдут на пляж. Лёня уже предвкушал, как будет бултыхаться в прохладной воде, прыгать на волны и воображать себя морским царём, резвящимся в своих владениях. Но бабушка вдруг заявила, что на море они сегодня не пойдут.

      – К нам приедет очень важный гость! – сказала она.

      Тут только Лёня обратил внимание, что бабушка со вчерашнего дня какая-то не такая, хмурится больше обычного, но наводит порядок и за тесто взялась, пироги печь.

      – Что за го-ость?

      – Отец твой приедет, – шёпотом сообщила ему Олеся.

      Его неизменная нянька после гибели собственного ребёнка ещё теплее стала относиться к Лёне, частенько заглядывала к Серафиме Петровне и возилась с мальчиком.

      Лёня тогда не понял, как ему реагировать. Отца он совсем не помнил.

      – Папа заберёт тебя в Москву, – вдруг сказала Олеся. – Там знаешь, как здорово? Там Красная площадь, и Кремль, и парк с каруселями есть!

      Лёня растерянно теребил пуговицу на штанишках, не зная, радоваться ему или грустить. Папа, герой, фронтовик, весь увешанный орденами и медалями, совершивший в войну кучу подвигов и победивший фашистов, жил у него в фантазиях уже давно. И было здорово, что папа приедет! Но Лёня совсем не понимал, зачем уезжать в Москву. Для него это было всего лишь слово, без конкретных ассоциаций. Он не видел ни Кремля, ни Красной площади, а парк с каруселями у них и в Сочи был. Бабушка однажды водила его кататься.

      – А мо-оре в Мо-оскве есть? – спросил Лёня.

      – Море? Моря нет, – улыбнулась Олеся. – Да зачем тебе море? Там Москва-река есть, ещё лучше! В ней тоже купаются. Только плавать надо уметь. А ты вот на море живёшь, а плавать не умеешь.

      Это было правдой, плавать Лёня никак не мог научиться. И окончательно расстроился, решив, что не нужна ему никакая Москва. В море вот можно купаться, даже если ты плавать не умеешь, плюхайся себе возле берега, и замечательно. Расстроенный, он ушёл во двор, возиться в песке, машину которого недавно привезли и высыпали возле соседнего дома на радость всей окрестной малышне. Песок предназначался для каких-то строительных дел, но стройка всё никак не начиналась, и дети с восторгом лепили куличики и возводили песчаные замки. А когда спустя несколько часов, по бабушкиному окрику из окна Лёня вернулся домой, за столом сидел незнакомый человек в военной форме. Как и в Лёниных фантазиях, у него были ордена, хоть и гораздо меньше, чем Лёня себе представлял. Но во всём остальном он разительно отличался от героя Лёниных грёз. Серые глаза смотрели пристально, словно просвечивали насквозь каждый предмет, каждое лицо. От него пахло табаком и пылью, и он совсем не улыбался. Увидев Лёню, он не распахнул объятий, не сделал никакого движения, только ровным, спокойным голосом сказал:

      – Ну здравствуй, младший Волк. Иди, будем знакомиться.

      В то время Лёня ещё даже не знал, что он Волк. Но к отцу нерешительно подошёл, дал погладить