Презумпция невиновности. Скотт Туроу

собственно, пришел за вашим заключением. Вы сказали Липранцеру, что оно готово.

      – Как же, как же, где-то здесь оно. Этот задрыга Липранцер хочет, чтобы ему немедленно все докладывали.

      Чтобы найти заключение, Кумачаи начинает рыться в бумагах на столе.

      – Похоже, вы недолго пробудете заместителем окружного. Похоже, Нико делла Гуарди Хоргана под зад коленом, а? – Кумачаи смотрит на меня и улыбается, как делает всегда, говоря собеседнику неприятные вещи.

      – Поживем – увидим, – коротко говорю я, но потом решаю перейти в наступление. – Вы с Делягарди друзья-приятели, доктор?

      – Нико – хороший человек, классный специалист. Вот сядет в кресло, тогда задаст жару всем этим адвокатам-защитникам. Ага, вот оно. – Он протянул мне бумаги и уткнулся в телевизор. – Гляньте на нашего Дейва Паркера. Немного порошочка в одну ноздрю – и какой мяч, какой мяч!

      Мысль о связи Нико и Кумачаи не приходила мне в голову, а между тем она объяснима: прокурор, передающий в суд дела об убийствах, и полицейский патологоанатом. Они нужны друг другу.

      Я спрашиваю Кумачаи, могу ли я присесть на несколько минут.

      – Само собой. – Он отодвинул кипу газет и снова уткнулся в телевизор.

      – Мы с Липранцером разрабатываем одну версию. Впрочем, это не версия, а пока что только идея. Кэролайн вела опасную жизнь. Может быть, у нее была рискованная связь, которая завершилась крупной ссорой. И когда ее возлюбленный понял, что она уже не дышит, он стукнул ее по голове, чтобы запутать следы. Как, по-вашему, это возможно?

      – Ни черта подобного.

      – Почему?

      – Потому. Полицейские – тупицы. Из мухи делают слона и наоборот. Читайте мое заключение. Там все написано. Липранцер подгонял меня как бешеный, а теперь оно валяется, никому не нужное.

      – Вы имеете в виду это заключение?

      – Нет, другое – с результатами аутопсии. Кто-нибудь видел у нее ссадины на лодыжках, коленях или запястьях? Никто не видел. Дамочку угробили ударом в голову, а не задушили. Читайте выводы вскрытия.

      – Да, но она была все-таки связана, и связана крепко. На фотографиях виден след от веревки на шее.

      – Знаю, знаю. Когда ее привезли, она была вся перетянута. Преступник затягивал веревку все туже и туже. Должна была остаться глубокая ссадина, а у нее только чуть-чуть повреждена кожа.

      – И что это, по-вашему, значит?

      Кумачаи улыбается. Не любит до поры до времени раскрывать карты. Снова вперивается в телевизор. На лбу отблески экрана.

      – Немного повреждена кожа – о чем это говорит?

      Я терпеливо жду ответа. Телекомментатор хвалит очередной бросок.

      – Вы вынуждаете меня вызвать вас для дачи показаний повесткой, – говорю я улыбаясь, но в голосе у меня звучит металл.

      – Чего-чего?

      – Немного повреждена кожа – о чем это говорит?

      – О том, что дамочку сперва связали. Устраивает?

      Несколько секунд я перевариваю информацию.