Дерево черных ангелов. Виктор Цененко

и закалять веру. К моменту посадки Щепкинского леса времена были уже совсем не те, поэтому – просто лес, без лишней сакрализации. [Лес ограждающий]. И где-то, на окраине, растет необычное дерево. Тогда Лиц гостил в одном местном хозяйстве. Рядом располагалось старое имение, частично заброшенное и частично освоенное крестьянами. В былые времена, по словам автора, им владела некая графиня и гнездилось там общество, вроде теософского, центром своего внимания имевшее доктрину некого каменного змея или червя. Местные говорили, что большую часть этого общества (не последних людей в окрестностях), расстреляли в революционную пору. Впрочем, никто о них не горевал. И вот, Лиц в ночи вышел на прогулку и наткнулся на странное дерево, из которого выглянуло на него нечто страшное. «Голова черта светилась огнями и показывалась прямо из дерева, из него вырастала. Сам он мелькал и моргал так, что болели глаза». И больше ничего автор не стал пояснять. Остап прочел внимательно всю последующую писанину. Ничего. Огни… Это не совпадение, не теперь. Он сидел на лавке и решался. На секунду Остапу показалось, что листья клена, на который он смотрел, стали чернеть. Он тряхнул головой. Показалось.

      ***

      До Щепки рукой подать. Только вот это большой лес. Обычно горожане отдыхают на его окраине, в хвойной части, и только отважные пробираются вглубь. Чаще это велосипедисты и местные. Ничего трудного, чтобы пройти сквозь лес, нет – там широкие прочерченные дороги. Потеряться почти невозможно. Он рукотворный, как мы уже узнали, не дикий. Но вот найти определенное дерево… Остап посмотрел карты в интернете, чтобы определить, где могло быть то хозяйство, где располагалось старое имение. Об этом информации не было. А почему? Потому что наши края не Италия, и никому не интересны. Хотя, если знать – чего тут только нет, в Ростове и области. И природного, и рукотворного. Но публика жаждет видеть удивительное только в культурной Европе и духовной Индии, так?

      Жаркое лето. Отработав свои две смены на погрузках, Остап, отоспавшись, собрал рюкзак – немного еды, вода, термос. Жил Остап на Северном, на самой окраине, до леса можно было дойти пешком минут за сорок, если идти неспешно. Так он и решил сделать, срезав через поля, вдоль гигантского и гостеприимного Северного кладбища. Кладбища, как говорят, самого огромного во всей Европе. Растет оно не только вширь, но и вертикально – захоронят там кого, подзабудут навещать, и ничто уже не мешает через время туда же подхоронить кого-то еще, такая есть славная традиция. Пойдете искать могилу родственника и можете просто не найти ее – другой памятник, другая табличка. Такое удивительное место. А вокруг него – поля. В зарослях бегают фазаны, а также более привычные голуби и грачи. Да, настоящие фазаны.

      Солнце давало о себе знать. Остап приподнял кепку и утер пот мятым платком. Всё ближе полоса Щепки, ее хвойный пояс с высокими соснами. Запах, когда бродишь там – одно удовольствие. Но сосны опасно потрескивают, ходить нужно бдительно – сушняк может упасть прямо на голову. Остап цедил