Танцующая для дракона. Небеса в огне. Марина Эльденберт

по совместительству моего друга. Как-то так получилось, что на съемках мы шустро нашли с ним общий язык.

      – Танни, я к тебе уже приходил, – заявил он. – Но эти сказали, что ты спишь.

      Я покосилась на «этих» и вздохнула.

      – Я и правда спала.

      – Ты вообще как?! Что случилось? Мне толком ничего не объяснили, просто спрашивали, как ты вела себя на съемках, а потом пришел хмурый Рихт и тоже мне ничего не сказал, поэтому теперь я с ним не общаюсь. Кстати! Ты где была, когда почти случился налет?! Мне предки весь телефон оборвали, хотя связь постоянно пропадала из-за перегрузки сети.

      Все это Ленард выдал на одном дыхании, а потом уставился на меня, возбужденно сверкая глазами.

      – Ну… в общем, мне пришлось ненадолго уехать.

      – Почему?

      Я приподняла брови.

      – Это государственная тайна.

      – Че-го?! – Ленард восхищенно на меня посмотрел.

      – Ну или вроде того. В общем, я не имею права разглашать случившееся, поэтому… – я наклонилась к кулеру и налила себе водички, чтобы немного смягчить горло (оно подозрительно чесалось). Помимо «есть» еще и пить хотелось, тоже драконовски. – Я просто стала свидетельницей кое-чего, и об этом нельзя говорить.

      – Свидетельницей? Ты знаешь, кто разрушил отель?!

      Я поперхнулась водой и закашлялась. Так закашлялась, что Ленарду пришлось хлопать меня по спине, чтобы услышать ответ.

      – Нет, – сказала я, когда отдышалась.

      – Тогда что? – поинтересовался он. – Ой, забыл… А когда можно будет говорить?

      – Никогда.

      – Совсем?

      – Совсем.

      – Даже по секрету? – поинтересовался он таким шепотом, что я с трудом расслышала, о чем он говорит.

      Покачала головой.

      – Понимаю, – серьезно сказал Ленард и выразительно мне подмигнул, незаметно дернув головой в сторону вальцгардов. Ну это ему казалось, что незаметно. – Не буду больше спрашивать.

      Я мысленно вздохнула. Дернул же меня набл за язык сказать про государственную тайну, ведь не отвяжется теперь. А если отвяжется, то надуется. Как на Рихта.

      Кстати о Рихте…

      Я вдруг отчетливо осознала, что не знаю, что ответить на его предложение. Не представляю просто. Его слова «буду ждать» уж точно относились не к моменту нашей следующей встречи.

      Да-а-а-а, влипла ты, Танни.

      Влипла по самую макушку.

      И ведь не уверена, что буду спать спокойно, если скажу: «Нет». Просто потому что когда за Лэргом закрылась дверь, я вздохнула с облегчением, а когда за Рихтом… хотела бы я знать, что случилось, когда дверь закрылась за Рихтом.

      – Слушай, ты не в курсе, Рихт сейчас у себя? – поинтересовалась совершенно не в тему.

      – Понятия не имею, – буркнул Ленард и сложил руки на груди так, что футболка с принтом известной молодежной рок-группы натянулась. – Мы с ним не разговариваем.

      – Я же тебе сказала, это государственная тайна, – заметила я. – Его наверняка заставили подписать соглашение о неразглашении.

      Вальцгард