Священные камни Европы. Сергей Юрьевич Катканов

у нас, начался период государственного распада. Всё примерно по одним и тем же законам с отставанием примерно века на три.

      Иногда, чтобы потешить русское национальное самолюбие, вспоминают о том, как Ярослав Мудрый сосватал свою дочь Анну за Короля Франции Генриха. Дескать, Ярослав оказал Генриху большую честь, поскольку русский князь был богатейшим правителем огромной державы, а король Франции не всегда был уверен в том, что ему удастся вечером поужинать, он реально контролировал лишь свой крохотный домен – Иль-де-Франс. Так и было, но именно эта история доказывает, что Русь отставала от Европы. Они уже давно миновали фазу первоначального единства, а мы ещё в ней находились.

      Кажется, нет ничего неловкого в том, чтобы быть народом молодым. Мало ли кто от кого отставал только потому что позже вышел на историческую арену. Японцы, к примеру, на пару тысяч лет моложе китайцев. И нет ничего ни удивительного, ни обидного для японцев в том, что они позаимствовали у китайцев иероглифы. Дурак только будет себе лоб расшибать над разработкой письменности, если можно взять готовую.

      Но с Россией всё сложнее. То, о чём мы сказали, объясняет многое, но далеко не всё. Дело в том, что Россия, начав государственное строительство позже Европы века на три, отстала от неё, например, в развитии художественной культуры столетий на шесть. Русские не были лишены возможности путём активных заимствований сократить разрыв в развитии со старшей сестрой – Европой, но мы не только не сократили этот разрыв, а как будто сознательно увеличили его раза в два. И вот этот факт требует уже совершенно иных объяснений.

      Возьмём, к примеру, литературу. На Руси до XVIII века литературы не было вообще. Были, конечно, памятники письменности и даже мастера слова, а вот литературы почему-то не было. Надо ли объяснять, что «Поучение» Владимира Мономаха – не литература. «Слово о законе и благодати» митрополита Иллариона – не литература. И переписка Ивана Грозного с Курбским, и писанина протопопа Аввакума – не литература. Литература, например, «Слово о полку Игореве». Но этот «памятник древнерусской литературы» подозрительно единичен и странным образом был обнаружен только в XIX веке, то есть ни по чему не похоже, что он когда-либо являлся частью литературного процесса.

      У нас был чудный фольклор, изумительные былины. Про Святогора, Микулу Селяниновича, Илью Муромца, Алёшу Поповича, Добрыню Никитича можно было забабахать шикарный цикл романов не слабее артуровского цикла. Фольклорные сюжеты, произведения народной души, давали для этого интереснейший материал. На Западе ведь где-то так литература и возникала. Из смутных народных преданий, из отрывочных упоминаний в хрониках родились образы короля Артура и рыцарей круглого стола. Цивилизация франков уже в XII веке породила такие литературные памятники, которые и по сей день не утратили своего значения. Достаточно назвать Кретьена де Труа и Вольфрама фон Эшенбаха. Русские почему-то вообще не хотели заниматься литературой.

      Академик