Опасно влюбиться. Делла Сванхольм

и еще несколько женщин-предпринимательниц с миллионными состояниями. А я, скорее, бизнес-Золушка.

      – Но не по уму! И не по энергии.

      – Верно. Но… только лишь по этим параметрам.

      – А они и есть самые важные. Поверь мне. – Он нежно посмотрел ей в глаза и сжал ее руки: – А еще ты – очень красивая. И этого у тебя тоже не отнять. И не надо говорить мне, что ты завидуешь Батуриной.

      Марина слегка улыбнулась:

      – С такими деньгами, как у нее, она может вылепить себе любое лицо. И любую фигуру. Если только захочет.

      Оливье расхохотался:

      – Она, видимо, пыталась. Но у нее почти ничего не получилось.

      Он неожиданно наклонился и коснулся ее золотисто-каштановых волос.

      – Comme tu es belle! Как ты красива!

      – Я как-то не задумывалась над этим, – со вздохом призналась Марина.

      – А тебе и не надо задумываться. Просто смотри на себя в зеркало – хотя бы иногда, и все.

      Марина покраснела от удовольствия. Да, его комплименты очень приятны. От них на душе становится так легко.

      Оливье отбросил в сторону салфетку:

      – Слушай – в самом знаменитом московском ресторане мы уже побывали. А что, если нам сходить сейчас на дискотеку?

      – На дискотеку? – удивилась Марина.

      – Неужели я выгляжу слишком старым для этого? – изумился француз.

      – Нет, но…

      – Или ты занята? – не удержался от вопроса Оливье.

      – Тоже нет. – Она рассмеялась. – Ладно, пойдем. Но мне, наверное, лучше переодеться.

      – Ни в коем случае! – запротестовал француз. Он слегка приобнял ее за плечи. – В этом платье ты выглядишь божественно. Не просто превосходно, а именно – божественно.

      Они еще издали увидели крупные светящиеся неоном буквы – «Дискотека Ла Бамба».

      – «Ла Бамба»? – Оливье Шарпантье покрутил головой. – Это что-то латиноамериканское.

      И действительно, у входа в дискотеку на Дмитровском шоссе их встречали три стройные мулатки в очень коротких юбочках, раздававшие бесплатные воздушные шарики и миниатюрные шоколадки.

      – Однако, – заметил Оливье Шарпантье, – я чувствую себя, как в Рио. Или в Буэнос-Айресе…

      Марина Журавлева никогда не была ни в бразильском Рио-ди-Жанейро, ни в аргентинском Буэнос-Айресе и поэтому промолчала.