Пленница льда. Валентина Колесникова

неужели она и правда…

      – Тише, Риа, она еще не пришла в себя. Ты видишь нас, девочка? Ты хоть что-нибудь видишь?

      Я отрицательно замотала головой и тут же расплакалась. Стоило влаге появиться в глазах, как мир вокруг преобразился. Медленно возвращались цвета и четкость. Вначале это были просто яркие пятна, потом я смогла разглядеть широкий синий подоконник с одиноким цветком в горшке, несколько глиняных тарелок с цветной каймой, покрытых глазурью. Длинный деревянный стол, такие же массивные стулья. В доме пахло сеном.

      Голова кружилась, но я смогла справиться и посмотреть на тех, кто совсем недавно спорил, позволить мне жить или лучше дать умереть.

      Женщина оказалась невысокой и слегка полноватой. Во взгляде застыл страх – мучительный, неподдельный. Она стояла в стороне, комкала передник и сжимала поварешку. Ее волосы были заплетены в толстую черную косу, такую же черную, как и ее большие выразительные глаза.

      – Дилан, она не может нам ответить. Это ведь… Это ведь…

      Мужчина молчал.

      Он сидел рядом с кроватью, положив руку поверх одеяла, и смотрел на меня с каким-то непонятным ожиданием. Глаза черные, словно две бездны, подбородок скрыт седой бородой, хотя на вид мужчине не больше сорока лет. Тело сильное, даже мощное. Руки открыты, рукава загнуты – позволяли увидеть множество шрамов и странных символов, похожих на руны. Толстые грубые линии на загорелой коже, идеально ровные зубы и острые клыки, отчетливо видные при улыбке.

      С ними что-то не то…

      – Не бойся, – медленно проговорил Дилан. Мужчина представился, затем произнес имя жены, которое я и так уже знала, – мы тебя не тронем.

      Ага, как же!

      Я отпрянула и ощутила острую боль в ногах.

      Он что-то говорил об обморожении!

      Сбросив одеяло, я увидела, что мои ступни полностью забинтованы. Сквозь тряпичную повязку сочилась странная темно-зеленая жидкость. Левая рука зафиксирована при помощи деревянной шины. Все тело болело: его покрывали порезы.

      – Милая, – мужчина говорил мягко, – ты была в том замке на окраине Лирдера?

      Замок? Лир… Не понимаю…

      Я смотрела на мужчину и хмурилась, не понимая, как себя вести. А он тяжело вздыхал и не отводил взгляда.

      – Скажи нам, где ты была, когда город полностью замерз?

      Я пыталась прошептать хоть слово, но напрасно. Боль пронзила горло множеством игл, я закашлялась и мигом расплакалась.

      – Ты была в замке?

      Я отрицательно покачала головой.

      – Ты видела, как лед забирает их жизни? – Дилан прошептал эти слова, словно боялся, что кто-то его услышит.

      Я не знала, что ответить, и почему-то кивнула.

      Женщина облегченно выдохнула, опустила плечи и что-то прошептала себе под нос, явно довольная моим ответом.

      Ничего не понимаю…

      – Хорошо, ты сейчас напугана, поэтому просто слушай. – Дилан тяжело вздохнул, глядя, как меня начинает трясти, как по щекам текут слезы, и продолжил: – Ты должна знать: их больше нет.

      Кого больше нет?