НИИ ядерной магии. Анна Гращенко

вздрогнули и послушно потопали в сторону бегущей ледяной воды. Фима с наслаждением наблюдала за тем, как журчащие струйки смывают позорные следы навоза, в который она угодила накануне.

      «Мухе лучше улететь, – сердито подумала она. – Иначе она не жилец».

      Увлёкшись мыслями о расправе над насекомым, девушка не заметила, когда галоши стали уже чистыми, и сейчас просто набирали полные борта воды, воображая себя бочонками.

      – Добре, добре! – спохватилась она. – Дивья!

      Галоши замерли, подумали и всё же согласно направились обратно к хозяйке, стараясь не расплескать воду.

      – Ох, растрата какая, – поморщилась девушка. – Уж диво-воду выливать, это надо совсем дары ведьминские не любить. Как же поступить с вами, хорошие мои…

      Из раздумий Фиму вырвали смарт-часы, которые настойчиво завибрировали.

      – Ах ты ж бес! – воскликнула она, взглянув на всплывшее уведомление и на время. – Опаздываю!

      Она вскочила, сгребла галоши в охапку и, как могла аккуратно, приспустила в нужном ей направлении.

      ***

      – Добро пожа… – начал блондин в длинном фартуке.

      – Нет времени объяснять, Саша! – выпалила Фима, вваливаясь в маленькую тёмную лавку спиной вперёд. – Прибереги это вот до выходных, а? Прошу тебя как друга!

      – Цц, – цокнул он языком, – опять ведьминой воды натворила и вылить боишься?

      Девушка виноват пожала плечами.

      – Ладно, пошли в теплицу тогда, там пусть стоит. Не заберёшь – на грядки пущу диво-воду твою.

      – Да всё лучше, чем выливать, – радостно бормотала девушка, следуя за ним через заднюю дверь. – А хотя знаешь, давай сразу так и сделаем.

      Парень удивлённо обернулся через плечо:

      – Уверена?

      – Более чем! – выпалила девушка и улыбнулась широко и ясно.

      Александр, хозяин лавки, поспешил отвернуться, чтобы она не заметила, как сбилось его дыхание. До теплиц он шёл с такой же улыбкой, как и его спутница.

      Наконец, они прошли кладовку с комнатой отдыха – самой унылой на свете, на взгляд Фимы – и выбрались на задний двор «Полесья».

      Лавка представляла собой деревянный домик, сложенный из бруса вокруг огромного, как телебашня, дуба. Эта часть леса была уже преимущественно лиственной, так что покатая крыша была покрыта пятнами всевозможных форм и цветов: сюда тянулся и красный клён, который рос через несколько опушек к востоку; и липовые светло-салатовые сердца угадывались на самом краю. Но, конечно, всё это были небольшие вкрапления посреди моря волнистых дубовых листьев и покрывала из желудей, сохранившегося ещё с прошлой осени.

      Дубовый ствол стал уже такой толстый, что Александр то и дело вздыхал, думая о том, как хлопотно будет перестраивать «Полесье», чтобы освободить место для дерева. Но это не было проблемой для него, ведь в ответ на заботу дуб позволял использовать свои плоды, ветви и, что главное – свою силу. Ведь у самого Александра таковой, к сожалению, не