Налог на измену. Елена Марчан

– говорила же, что даже моей фантазии до Ани далеко), сильно возмутился, что такие люди летят не рядом с ним, потребовав срочно ее пересадить.

      Но очередной великой истории в этот раз дозвучать до конца было не суждено. На середине ее фразы меня сомкнули в крепкие объятия.

      – Привет, котик.

      Надо сказать, что по Оле я безумно соскучилась – так сложились обстоятельства, что мы не виделись почти год. И я готова была вечность простоять с ней вот так, обнимаясь посреди зала прилета лондонского аэропорта. Но Аня обладала удивительным талантом влезать в самые неподходящие моменты.

      – Ну надо же… – явно недовольным тоном протянула она, – вся старая компашка в сборе…

      Оля отступила от меня на шаг, взглянула на Аню, и лицо ее вытянулось. Впрочем, надо отдать ей должное: в отличие от Виноградовой, ее воспитание и вежливость не зависели от симпатий или антипатий к человеку.

      – Ой, привет Ань. Неожиданно… Ты как здесь? Встречаешь кого?

      – Да. Алину, – без обиняков заявила та.

      – Вот как? Интересненько… – протянула Оля.

      И по ее тону я поняла, что если я сейчас же не реанимируюсь, то мне конец.

      – Вообще-то, – продолжила Виноградова, обращаясь уже ко мне, – я рассчитывала, что мы встретимся тет-а-тет и все обсудим.

      – Вообще-то, – ответила в тон ей, – я в принципе не рассчитывала, что мы здесь с тобой будем встречаться.

      Аня поморщилась.

      – Если уж приехала помочь, могла бы и не хамить. Думаешь, мне сильно хотелось с утра тащиться в Хитроу? Просто планировала ввести тебя подробнее в курс дела.

      – Я приехала помочь не тебе, – вырвалось у меня. – Это во-первых. А во-вторых, хоть спасибо бы сказала.

      Аня окатила меня привычным высокомерным взглядом.

      – Скинь адрес гостиницы и будь готова завтра в десять, – проигнорировав намек на вежливость, заявила она. – Адвокат договорился о свидании.

      И, не сказав больше ни слова, развернулась и гордо удалилась (ну, по крайней мере, это она попыталась изобразить).

      Мы с Олей проводили ее взглядом.

      – Мда… – озвучила подруга вслух мои недавние мысли, – на каблуках ходить она так и не научилась…

      Я фыркнула, но тут же осеклась. Тотчас Оля, будто вспомнив про мое существование, прекратила разглядывать исчезающий силуэт Виноградовой и посмотрела на меня ТАК, что у меня само собой вырвалось:

      – Я сейчас все объясню.

      – У тебя тридцать секунд.

      В тридцать секунд я, конечно, не уложилась и почти всю дорогу до парковки вводила ее в курс дела. Зря надеялась, что, узнав правду, Оля смягчится.

      – Арсеньева, ты совсем сдурела? – тихо и спокойно, разговаривая со мной как с душевнобольной, поинтересовалась она. – Ты на хрена сюда приперлась?

      – Я же тебе сказала, что Андрею надо помочь…

      – Да задолбала ты уже своим Андреем. Сколько можно с ним нянчиться? Проблемы у него – прекрасно! Заслужил, пусть