Второй срок. Виктор Анатольевич Коробов

Сразу же ясно становится, что только ты у меня и осталась в этом мире.

      – Не забывай, в Салехарде у тебя дядя Миша, двоюродные брат и сестра. Я с ним договорилась – в случае моей смерти он станет твоим опекуном.

      – Ну, ты ещё лет шесть то проживёшь, даже больше.

      – Я тебе не говорила… У меня проблемы с сердцем, был микроинфаркт. Смерть твоих родителей я тяжело пережила, и я не хочу, чтобы ты в детский дом попал.

      – Бабушка, давай так договоримся: как только мне исполнится 18, ты поблагодаришь дядю Мишу, и скажешь, что теперь я взрослый, и сам разберусь.

      – Мне не очень удобно… Он, наверно, сам поймёт…

      – Бабушка, это лучше, чем скандал с милицией на твоих похоронах.

      – Что ты, Виталик, какая милиция, зачем?

      – Наша квартира невелика, кто в ней будет жить? Нам всем вместе, вшестером, тесно. Либо мы, либо они. Вселится дядя Миша – я останусь бездомным.

      – Ладно, три года ещё есть. Я подумаю.

      Снова мы молчим некоторое время.

      – Виталик, мне тоже приснился сон, очень нехороший. Я за тебя боюсь. А тебе что приснилось? Этот ангел что-то сказал?

      – Ну, я не всё запомнил. В общем, после смерти каждый получает то, к чему готов. И вариантов не два, а много.

      – Что-то такое есть в Евангелии: «В доме моего отца много обителей, а если бы не так – я бы пошёл и приготовил», как-то так, смысл такой. Конечно я надеюсь дожить до твоего совершеннолетия, и даже дождаться тебя из армии.

      – В армию я не стремлюсь. Поступлю в ВУЗ, тогда, надеюсь, не призовут.

      – Не уверена, что ты прав. Именно в армии становятся настоящими мужчинами. Это расхожее мнение, но мой опыт его подтверждает. Не всегда, но в основном.

      – Я не стремлюсь быть настоящим мужчиной. Буду обычным, мне этого достаточно.

      Бабушка даже остановилась. Кажется, для неё это неожиданно.

      – Виталя! Что это значит? Кем ты хочешь быть?

      – Если ты о профессии – то не знаю. Даже выбор ВУЗа это не всегда выбор профессии. А по жизни… Как и советовал ангел – хорошим человеком. Честным, добрым. Ну, насколько получится.

      Кажется, бабушка после этих слов расслабилась.

      – Девушки любят настоящих мужчин.

      – А мне кажется, это манипуляция. Даже нет чёткого определения, набора качеств. Можно под этим предлогом требовать чего угодно. Денег, делать глупости ради каприза. Нет, я ничего такого не должен. Пусть себе требования предъявляют. Но мы с тобой можем поиграть: ты напишешь, что такое настоящий мужчина, а я отвечу, что приемлемо, а что нет. Ведь это не моральный кодекс строителя коммунизма, это другое?

      – Да, пожалуй, другое, – бабушка теперь говорит задумчиво. – Возможно, даже альтернатива слишком пресной правильности. С элементами бунтарства, непокорности.

      – Ну, кто у нас главный бунтарь, мы знаем.

      – Ленин?

      – Сатана.

      Мы гуляем уже около часа, и я замечаю, что бабушка уже устала. Для меня главная проблема – это мороз, а для неё – пройденные километры. Но она хотела проветривать не меньше двух часов.

      – А