Второй срок. Виктор Анатольевич Коробов

действовать нельзя. Первое время надо спускать на тормозах, смотреть сквозь пальцы…

      – Ладно, Чесноков, устала я сегодня. По существу ты не прав, но кое в чём прав. В том, что не надо об этом много болтать. Диспут провели, и всё, хватит. Закрыли тему. Ты иди, а мы тут ещё кое-что обсудим.

      Свободного времени у меня немного. Тренировка и домашнее задание съедают половину того, что остаётся после уроков. И выходной только один в неделю. Что я делаю в оставшееся время? Каждый день на прогулку выхожу. У меня неплохие отцовские лыжи, катаюсь я 2-3 раза в неделю в Сокольниках, среди берёзового леса. В остальные дни гуляю, стараясь не приближаться к проспекту Мира. Машин в 1980-м, конечно, меньше, но такое впечатление, что они ещё вонючее. Остаётся ещё время на чтение и немного – на задачи из «Кванта». Хороших книг, которые я не прочёл в прошлой жизни, не так много, поэтому читаю я в основном периодику. Благо, «толстых» журналов в СССР несколько, в их числе «Иностранная литература». Проза там в основном добротная.

      Начинает меня напрягать нехватка денег. Семьдесят рублей в месяц на двоих – это очень мало. Я уже привык питаться кашей, картошкой, молоком и хлебом, но при всей экономии денег остаётся мало. На одежду и обувь приходится копить, их покупка – это событие. Ну и кроме еды и одежды не покупаем ничего.

      – Бабушка, а таким, как мы, никакой материальной помощи не полагается?

      – Полагается, хотя и немного. Но мне не хочется идти в собес, добиваться…

      – Ба, а ведь умение работать с госорганами – это важный навык. Я как раз сейчас учусь. Может быть, мне потренироваться на собесе? Что мы теряем?

      – Виталик, ты, наверно, будешь меня ругать… Но мне очень не хочется клянчить, уговаривать. Мы, в конце концов, не нищие, проживём как-нибудь. И, конечно, я не пошлю тебя унижаться к этим…

      – Разве надо клянчить? Госорганы – это аппарат. Если бы мы купили магнитофон и ты бы не сразу разобралась, как записывать с микрофона, ты же не подумала бы, что магнитофон тебя унижает? Так и собес – это у них есть обязанности и возможна ответственность, у нас нет. Надо просто разобраться, как работает аппарат, и сделать всё по правилам.

      – Пока разберёшься, они уже успеют унизить. Не словами, так тоном.

      – Это вовсе не плохо. Нам за это простятся грехи, им, правда, наоборот. Ну, помолимся за них, бедолаг. В идеале, конечно, пострадать за веру, но и так тоже полезно.

      – Если тебя послушать, так всё легко и даже приятно. Ладно, я этим займусь, а ты учись. К олимпиаде готовься. А то с этой твоей зарядкой тебе и учиться некогда.

      – Не беспокойся, бабушка, я собираюсь успеваемость даже улучшить. Пятёрок по всем предметам не гарантирую, но будет к этому близко. С олимпиадой тоже постараюсь, но гарантии нет.

      Я не собирался особо активничать в школе. Разве что в олимпиадах хотел пройти подальше, ведь именно в восьмом классе мои преимущества как второгодника особенно весомы. Но само собой получилось, что я привлёк к себе внимание. Паша Лазарев второй день подряд ко мне подходит:

      – Чеснок, так что у тебя с Ленкой? Почему