Одна из тридцати пяти. Елена Ромова

этот мужчина меньше всего ожидал меня здесь увидеть, однако на его лице не дрогнул ни один мускул.

      – Я так и знал, – это, конечно, сарказм.

      – Это ведь не запрещено?

      На губах человека, который пугал меня не только голосом, но и внешним видом, обозначилась легкая игривая усмешка.

      – Молиться? – он медленно двинулся ко мне, а я так же медленно отступила. – Конечно, нет.

      – Отлично. Я как раз закончила, и мне уже пора.

      Я абсолютно не знала, как себя вести. Пожалуй, лучший выход – провалиться сквозь землю.

      – Вы кое-что забыли, – произнес незнакомец и протянул руку. На его запястье была повязана тряпочка, в которой я очень быстро узнала часть моей сорочки, и густо покраснела. И не только из-за того, что мужчина повязал ее себе на руку, как трофей, но и потому, что мне было чертовски сложно сказать:

      – Это не мое.

      – Естественно, – снова дьявольская улыбка, заставляющая мое естество сжаться в комок. – И сейчас вы очутились здесь совершенно случайно. И, разумеется, ничего не слышали.

      – Кто? Я? Да вы что, я с детства туга на оба уха.

      Мужчина облокотился на алтарь, глядя на меня тяжелым магнетическим взглядом.

      – Мне действительно пора, – вымолвила я сипло, – а то столько дел… Всего доброго.

      Мне оставался всего маленький шажок, чтобы выйти из молельни, но вдруг незнакомец выставил руку, уперев ладонь в стену.

      – Позвольте вас проводить… леди, – от этого металлического голоса, полного затаенной угрозы, меня пробрало до костей.

      Я медленно подняла голову. Никогда – о, боже – не видела таких глаз и не испытывала того смертельного страха, что вызывал его жуткий нечеловеческий взгляд.

      – Не беспокойтесь, – воздуха не хватало в легких, – я дойду сама…

      – Ну что вы, мне не сложно, – произнес мужчина, хватая меня за локоть.

      Это движение вышло у него так ловко, что я едва успела ахнуть от боли и возмущения.

      – Что вы делаете?

      – Отдаю дань манерам.

      Это чудовище еще и шутить умеет.

      Он потащил меня на улицу, действуя с такой холодной безразличностью, что я выпалила, выпутывая руку из его стальной хватки:

      – Да кто вы такой? Я никуда с вами не пойду!

      – Что ж, можешь звать на помощь, – хмыкнул незнакомец, резковато дергая меня за локоть.

      Быть мне не Джиной эль-Берссо, если этот самоуверенный мужчина не Райт Берингер, первый советник и начальник тайной канцелярии при принце Эдмунде Первом. Я многое слышала о нем и, увы, только плохое. Посему сопротивляться было делом бессмысленным.

      – Я пойду сама, – заявила я сквозь стиснутые зубы. – И отдайте мне кусок моей сорочки!

      Мужчина медленно разжал пальцы и посмотрел на меня лукаво:

      – Так значит, она ваша?

      – А чья же еще? – проговорила, следуя за советником без должного энтузиазма. – Неужели будете судить меня за то, что я ворвалась ночью на кухню, умирая от голода?

      – Никто не собирается вас судить. Обойдемся без суда.

      Вот