История пурпурных врат. Олег Прозоров

Первым приветствовал Арсения только что подоспевший Матвей, оглядываясь по сторонам и осматривая перемены в хуторе за то долгое время пока его здесь не было.

      – И тебе не хворать, Матвей! Спасибо что пришёл. С Ванькой совсем беда, второй день не встаёт. – Арсений бросил дрова и демонстративно развёл в стороны руками, показывая, что хворь не металл и тут он сделать ничего не может. – Проходи в хату, может снадобье твоё, какое поможет.

      – Ты лоботряса моего увидишь, ко мне приказывай, а я до Ваньки пошёл. – Не стал терять времени Матвей и шире отворил приоткрытую дверь в жилую половину дома.

      У правой стены избы с большим волоком стоял крепкий стол с лавкой, за которым в углу была сложена добротная печь. Левее, на широких полатях, раскидав в стороны свои руки, лежал весь блестящий от пота, занемогший сын кузнеца.

      – Здорово Ванька! Шельмец, ты чего? Хворать удумал? – Матвей взял руку больного в свою ладонь. Пульс был частый, но слабый и неравномерный. Обильные следы на рубахе от мокроты, которую выкашливал болезный малец, были с кровью.

      Юнец на приветствие знахаря никак не отвечал. Его закрытые глаза и тихое, бессвязное бормотание говорили о том, что малый бредит и на окружающее никак не реагирует. Дело было дрянь. Судя по дыханию, от лёгких у него уже почти ничего не осталось. Температура держалась такой высокой, что на нем можно было яйца без печи жарить.

      Поправив подушку, чтобы голова Ваньки была повыше, Матвей замер и стал слушать хриплое дыхание мальца, затем укоризненно покачал головой и стал ждать Егорку с экстрактами трав и корений. Совсем паренёк ослаб, не поднять ему того, кто уже второй ногой в могилу наступить удумал. И никому не поднять. Вон, городские умельцы любят только кровь по всякому поводу пускать, да за большие деньги морфием рядиться. Где уж им.

      – Я здесь, учитель. – Запыхавшийся Егорка по распоряжению хозяина быстро зашёл в избу, аккуратно развязал на столе мешок со снадобьями и сел с устатку прямо на пол. – Ты уж постарайся как надо Матвей. Хороший он парень, не такой как все.

      – Запоминай Егорка, при такой сильной чахотке мы можем только облегчить страдания и не более того. Мирра восстановит равновесие во всех органах, а настой белладонны и опия снимут сильную боль. – Матвей на глаз смешал микстуру, добавляя в чистую склянку из трёх баночек, которые принёс с собой. – Анютка! Где ты? Поди, сюды!

      – Тута я, Матвей. – Анюта прибиралась поблизости в сенях, ожидая, когда её позовут и, услышав своё имя, мигом вбежала внутрь. Увидев, как Егорка смотрит на каравай, она отломила небольшой кусок и подкормила вечно голодного ученика знахаря.

      – Молока побольше хворому давай, тёплого. А как станет хуже, вот держи. Чуть в кружку плеснёшь и разведёшь чистой водой, но не студёной. Ему сразу легче станет. Да, холодное пить, и есть совсем не давать, и горячее тоже, только тёплое. – Сказал Матвей, передав микстуру Анютке и открывая дверь в сени. Больше он здесь помочь