Горячий Лед. Рокси Нокс

очень. Прямо как девственница.

      Блять, а если она реально целка? Какой я преподал ей гребанный урок? А вдруг моральную травму нанёс.

      Я конечно похуист по жизни, и меня мало волнуют чужие страдашки, но здесь как-то нехорошо прям совсем вышло.

      – Не пойдешь же ты без трусов домой, – отвечаю. – Парень заругает.

      – А, это, – натурально краснеет матрешка.

      И я кайфую, сначала не понял от чего, а потом как понял…

      Слишком часто в последнее время я имел дело с искушенными бабами. Из последнего: моя любовница ходила со мной в ресторан без трусов. И ни капли стеснения в ее глазах я не увидел. Наоборот – кураж, похоть и раскованность.

      А таких вот малышек, с незамутненным сознанием, я не встречал давно. Очень давно. От того и жадно пожираю ее эмоции.

      Пусть при мне надевает новые трусы. Лишила меня секса, так пусть хоть посмотреть даст.

      Рома, блять, очнись!

      Уже всё решили: девочку брата не трогаем. Может мой ебалай по уши в нее влюблен? Тогда нахрена в клуб на работу отправил? Я, конечно, своих работниц от харассмента оберегаю, но ничего гарантировать не могу. Клиенты разные здесь бывают.

      Раздается стук в дверь, и Матильда вздрагивает.

      – Входи, Инна.

      Да кто ещё мог прийти?

      Инна приносит мой заказ и, натянув улыбку на стервозное лицо, разливает игристое вино по бокалам. Над своим ставлю ладонь. Выпью, пожалуй, чего-нибудь покрепче.

      Кинув на матрёшку недобрый взгляд, администратор уходит.

      Инна – известная сука в моём заведении. Пыталась залезть ко мне в постель, но тщетно. Ее сучью натуру я сразу распознал, с такими предпочитаю не иметь никаких дел. Заменю её, как только найду лучшую кандидатуру.

      Хм… Уже нашел.

      – Выпей со мной.

      Наливаю себе виски и поднимаю бокал-тюльпан:

      – За знакомство, матрёшка!

      – Меня Матильда зовут. Можно Тиля или Тиль.

      Мм, это у нас зубки прорезались что ли? Матрёшка ей не по вкусу, ишь. А мне нравится. Все лучше, чем заезженное "детка" или "малышка".

      Тиль пригубляет напиток. На ее лице отображается удовольствие.

      Накалываю на шпажку кусочек сыра и протягиваю ей.

      Сукааа… Я мазнул членом по ее губам. Мне должно быть пиздец как стыдно, но, увы, я забыл, что такое стыд. И если бы не брат, то… прежде чем это шампанское бы закончилось, мой член оказался бы в ее ротике.

      Я знаю, что говорю. Умею убеждать, ещё и не таких убалтывал на всякое…

      А она без трусиков сидит.

      Не думать, что она без трусиков, Рома, не думать, не дум…

      Аааа! Где там Игорь? Пусть уже оденется, бога ради, и едет домой, потому что мои железные принципы рушатся, когда я смотрю на нее. Все дело в сексуальном голоде – это понятно. Надо ж было такому случиться, что попалась под руку девчонка, которая не при делах.

      – Пей, Тильда. Или невкусно?

      Вкусно, наверное, ее юное тело целовать…

      Опять нахер всё сначала. Гоняю мысли по кругу.

      – Вкусно, – отвечает матрешка.

      Раздается стук в дверь, и на сей раз подскакиваю