Горячий Лед. Рокси Нокс

позвать на помощь – ведь намерения этого мужика прозрачны и ясны. Но я словно загипнотизированная рассматриваю его накаченное тело, несмотря на то, что он пугает меня до жути.

      – Как тебя зовут?

      – Ма-матильда.

      – Мама Тильда? Оригинально. Но сорян – не возбуждает. Будешь сегодня матрёшкой.

      – А матрёшка вас значит возбуждает?

      Я не знаю, откуда во мне взялась эта отчаянная дерзость…

      Роман удивленно вскидывает брови и приказывает:

      – Раздевайся, матрешка, я покажу тебе, от чего у меня встает колом.

      Ох, боже…

      Вот значит, как в этом клубе проводятся собеседования. Не соврал Вадим, когда назвал это роскошное место вертепом.

      – Я ухожу, – встаю с дивана и, покачнувшись, падаю прямо в руки похотливого Романа.

      Слишком долго я сидела на одном месте, ноги затекли в новых туфлях и подвели меня…

      – Куда?! – рявкает. – Раздевайся, кому сказал. Я в изоляторе неделю проторчал. Бабу хочу. А ты вполне сгодишься скоротать вечерок, – проводит горячими пальцами по моей шее вниз, к груди.

      Внутри все обмирает от услышанных слов: изолятор, сидел, бабу хочу…

      Так он что, преступник?

      Боже, боже… Вот это я попала!

      Вляпалась ещё похуже, чем моя сестрица! Наткнулась на какого-то, прости Господи, зека, который четко и ясно дал понять, что никуда я отсюда не выйду, пока он не получит свое.

      – Да ты не переживай, я чистый, – трактует он мое поведение по своему, – в СИЗО есть душ. Перед тем как выпустили, помылся, потому что знал, что мои подчинённые не оставят меня сегодня без подарка.

      Я – подарок?!

      Боже, это ещё хуже, чем выклянчивание Вадиком секса из жалости. Меня просто лишат девственности силой и все. Сомневаюсь, что этому Роману кто-то когда-то отказывал. Как же его фамилия?

      Лед… Ледовской, вспомнила!

      Может, зареветь? Но что-то мне подсказывает, этот мужик только разозлится, если увидит слезы. Но что же делать?

      Роман задирает платье и щиплет меня за ягодицу. Я взвизгиваю и получаю увесистый шлепок по попе.

      – У меня уже стоит, – сообщает он, хватает мою руку и кладет себе на половой орган.

      Ай, мамочки, а размерчик-то ого-го. Пора отсюда делать ноги!

      – Давай, матрешка, не тупи. Ублажи меня, как следует, – елозит моей рукой по ширинке.

      – Роман, а вы здесь хозяин? – тяну время разговорами в надежде, что придет Инна и объяснит наглецу, что я пришла устраиваться к ним на работу. А не то, что он подумал…

      – И что? – морщится и хватает меня за грудь.

      – Дело в том, что я… Хочу работать у вас! – ничего более удачного мне в голову не пришло, к сожалению.

      Мозг словно расплавился по неведомой мне причине. От распаленных взглядов Ледовского, мечущихся по моей фигуре, меня бросает в крупную дрожь.

      Колени медленно, но верно превращаются в желе. Во рту пересыхает, будто двое суток я держалась вдали от всех жидкостей. Что вообще происходит со мной?

      – Достаточно болтовни, поговорим после, – хам толкает меня на диван и разводит коленями мои