Целитель-12. Валерий Петрович Большаков

снимали эпизод «Предложение» в декорации «Автобус», что во втором павильоне. По сценарию, Джейн устает вешаться на Альварадо. Фыркнув в финале, она со злостью хлопает дверцей его роскошной машины, и запрыгивает в маршрутку. Мигель догоняет сеньориту – и делает ей предложение. Со всем латиноамериканским пылом, прямо в грязноватом салоне, где толстые индианки, наряженные в цветастые «цыганские» платья, везут клетки с квохчущими курами.

      Больше всех суетился режиссер, выстраивая мизансцены.

      После пятого дубля все дружно перешли в павильон номер три.

      – Приготовиться! – протяжно закричал Гайдай. – Мотор!

      Нескончаемые переговоры осветителей смолкли, а звукорежиссер откликнулся негромким:

      – Есть мотор.

      Тряхнув челкой, энергичная помреж выставила нумератор, и деловито зачастила:

      – Сцена двенадцать, кадр один, дубль один!

      Рита поежилась – двенадцатая сцена называлась «Первый поцелуй»…

      – Камера! – крикнул режиссер.

      – Есть! – кивнул оператор, и «хлопушка» громко, отчетливо щелкнула.

      – Начали!

      – Лида… – смущенно забормотал Видов. – Извини, но… Я влюбился… в тебя.

      Олег неплохо играл робкого «молчела», отчаявшегося на решительный поступок. Касание его твердых губ, готовых раскрыться, неожиданно отозвалось сладкой дрожью – из глубин женской натуры поднималось темное, безрассудочное волнение.

      Рита сама растерялась от подобного отклика тела, испугалась даже. Она-то всегда считала себя холодноватой, только Мише удавалось разбудить в ней жаркое естество.

      – Стоп! – вскочил Гайдай. – Назад! Рита, страстные поцелуи снимем на Кубе, а пока у нас самый первый! Ты изумлена поведением зама, ты негодуешь!

      – Да, Леонид Иович, – пролепетала актриса, задыхаясь, – я поняла.

      – Представь, что я – нашкодивший кот, – шепнул Видов, ласково улыбаясь. – А ты веником меня, веником!

      – Ладно! – Ритины губы дрогнули в вымученной улыбке.

      – Еще раз! – скомандовал Гайдай. – Съемка пошла!

      – Тишина в павильоне! – строго прикрикнула звукорежиссер.

      – Свет! Мотор! Камера!

      – Сцена двенадцать, кадр один, дубль два!

      Рита очень старалась. Ее лицо пылало от негодования, рука замахивалась, чтобы влепить пощечину нахалу, но… слабо, плавно опускалась – строго по сценарию.

      Довольный режиссер крикнул: «Стоп! Снято!» на двадцатом дубле…

      Среда, 15 февраля. День

      Ленинград, Балтийский завод

      Сухогрузу «Светозар» не исполнилось и пяти годиков, но бывалого Ромуальдыча он привлек вовсе не младостью лет. При водоизмещении чуть более шести тысяч тонн судно обладало машинами мощностью десять тысяч «лошадей», и выдавало двадцать пять узлов на спокойной воде. Для нашей тайной миссии – замечательный бонус.

      И смотрится неплохо – белый верх, черный низ – до красной ватерлинии. Надстройка была смещена к