Предать нельзя любить. Лина Коваль

строю гримасы.

      Долинский вдруг останавливается, медленно разворачивается и вздыхает так, будто "этот мир ему абсолютно понятен, и он просто просит покоя".

      – Арина…

      – Что? – откликаюсь раздраженно.

      Со злостью выправляю юбку и уставляюсь на его самодовольное лицо.

      – Тут практически зеркало, – с легкой улыбкой стучит костяшками по стеклянной перегородке Арсений. – Я все вижу.

      Победно смотрит на мой открытый рот и скрывается в своем кабинете.

      Глава 4. Арина.

      – Привет, голуба моя, – быстро произносит в трубку отчим.  – На работу собираешься?

      – Да, дядь Вить. Здрасьте, – отвечаю, замирая на кухне.

      – Ну, как у тебя дела продвигаются?

      – Пока также, – досадно тру узор на кружке с кофе.

      – Плохо, девочка. Скоро придёт Шацкая. Супруга моего доверителя. Мне надо, чтобы ты была в курсе телодвижений Сени.

      Раздраженно закатываю глаза, но в трубку спокойно произношу:

      – Дядь Вить, ну, усадил он меня за бумажки. Сижу целыми днями, дырокол гоняю. Как я узнаю про эту Шавскую?

      – Шацкую, – зло поправляет отчим. – Придумай что-нибудь. Ты же артистка. Талией покрути. Спой ему песенку, чтобы он, как кобра под твою дудочку плясал, – грязно смеется.

      – Вы что предлагаете мне его соблазнить? – повышаю голос.

      – Успокойся, Аринка, – тут же осаживает. – Я просто сказал быть к нему повнимательнее. Тем более, он мужик видный. Не чета твоему водиле.

      – Всё, ладно. Я на работу опаздываю. Как здоровье-то? – спрашиваю обеспокоенно, вспомнив, что на днях дядя Витя должен был съездить в клинику.

      – Плохо моя девочка, – вздыхает трудно. – Лечиться будем пробовать, но врачи ничего не обещают.

      Ахаю, чувствуя, как в груди становится тесно.

      Мама, теперь отчим?

      – Ты давай не опаздывай. И придумай, как быть к Доле ближе.

      – Ладно, – киваю. – Не болейте, пожалуйста. Я очень переживаю.

      Убираю телефон и бегу искать что-то приличное для сегодняшнего дня.

      Радуюсь, как ребенок, когда выуживаю из недр огромного шкафа синее платье на тонких бретельках. И оно не короткое. Длина миди. Наконец-то мистер Зануда не посмотрит на мои ноги косо.

      Натягиваю облегающую ткань и разглаживаю невидимые складки, глядя в зеркало.

      Очень даже ничего.

      Укладываю волосы хаотичными волнами и наношу макияж, чтобы быть поярче.

      Перед выходом глаза скашиваются в сторону привычных кед, но я берусь за ненавистные шпильки. Без каблуков рядом с Долинским я буду как маленькая собачонка. Он очень высокий мужчина.

      На работу приезжаю даже раньше обычного. Первым делом открываю окно, чтобы проветрить приемную. Наполняю конфетами вазочку для посетителей и укладываю заранее приготовленные журналы.

      А потом, следуя порыву снимаю ненавистную картину со стены. Какая-то дурацкая абстракция, яркая размазня, только вид портит.

      Усаживаюсь за свой рабочий стол и включаю компьютер.

      – Доброе