Лес. Александр Островский

Ошибаетесь. Захочу поискать, так найду, а может, уж и нашла. (Карпу.) Если Раиса Павловна спросит, я буду в своей комнате. (Уходит.)

      Явление третье

      Буланов и Карп.

      Карп (подходя). Ах, барин, барин!

      Буланов. А что, Карп?

      Карп. Молоды вы очень.

      Буланов. Знаю, что молод.

      Карп. А это нехорошо.

      Буланов. Что ж мне делать-то?

      Карп. Это не к пользе вашей… А вы старайтесь…

      Буланов. Уж как ни старайся, а вдруг лет не прибавится: я только из гимназии.

      Карп. Да что гимназия! Другие и в гимназии не были, да какие ловкие.

      Буланов. Да на что ловкие-то?

      Карп. Да на все, а уж особливо, что мимо рук-то плывет.

      Улита показывается из коридора.

      Опять? Тьфу! Брысь ты, окаянная!

      Улита (скрываясь). Обидчик!

      Буланов (задумчиво). Да?.. Ну, что ж?

      Карп. То-то: «да». Вы что барышню-то тревожите? Какой тут авантаж?

      Буланов. Все-таки…

      Карп. Осторожнее надо, сударь: недаром Улита тут ползает, перенесет сейчас. А понравится ли барыне? Еще неизвестно, куда вас Раиса Павловна определят. Они хоть и барыня, а ведь их дело женское: никак даже невозможно этого знать, что у них на уме. Вдруг одно, и сейчас другое; у них в мыслях не то что на неделе, на дню до семи перемен бывает. Вот вы говорите: жениться; а может, что другое заставят делать! Вы своей воли не имеете; привезли вас на пропитание, так как маменька у вас в бедности… А вы хотите… Уж вы и смотрите всё в глаза.

      Буланов. В глаза?

      Карп. Беспременно. Так всё ходите и смотрите, потому от них зависимы… А там по времени, из разговора или из чего и можете понять… Барыня идут. (Уходит.)

      Буланов поправляет волосы и покручивает усики. Входят Гурмыжская, Милонов и Бодаев.

      Явление четвертое

      Гурмыжская, Милонов, Бодаев, Буланов.

      Гурмыжская. Я вам говорила, господа, и опять повторяю: меня никто не понимает, решительно никто. Понимает меня только наш губернатор да отец Григорий…

      Милонов. И я, Раиса Павловна.

      Гурмыжская. Может быть.

      Милонов. Раиса Павловна, поверьте мне, все высокое и все прекрасное…

      Гурмыжская. Верю, охотно верю. Садитесь, господа!

      Бодаев (откашливаясь). Надоели.

      Гурмыжская. Что вы?

      Бодаев (грубо). Ничего. (Садится поодаль.)

      Гурмыжская (заметив Буланова). Алексис, Алексис! Вы мечтаете? Господа, представляю вам молодого дворянина, Алексея Сергеича Буланова.

      Буланов раскланивается.

      Судьба его очень интересна, я вам сейчас расскажу. Алексис, погуляйте в саду, мой друг.

      Буланов уходит. Гурмыжская и Милонов садятся у стола.

      Милонов. Ваш родственник, вероятно?

      Гурмыжская. Нет, не родственник. Но разве одни родственники имеют право на наше сострадание? Все люди нам ближние. Господа, разве я для себя живу? Все, что я имею, все мои деньги принадлежат