Растревоженный эфир. Люси Краун. Ирвин Шоу

четверг вечером О’Нил сказал мне, что я должен уволить из программы несколько человек. – Арчер отвел глаза от Френсис. – В том числе и тебя. – Он взглянул на картину над камином. Две или три головы, налезающие друг на друга, множество носов и глаз, все лиловое и черное, со зловещими красными мазками. – Меня попросили уволить тебя, потому что есть мнение, будто ты коммунистка. – Арчер смотрел на картину. – Мне сказали, что не следует называть тебе истинную причину, что я должен отказаться от твоих услуг под любым благовидным предлогом.

      – Но ты этого не делаешь, – сухо заметила Френсис.

      – Нет. Я так не могу.

      – Естественно, не можешь, – донеслось с дивана.

      Арчер повернулся к Френсис. Она допивала шоколадное молоко. И, редкий случай, на ее лице не отражалось никаких эмоций.

      – Ты пришел, чтобы сказать, что я уволена? – спросила она, ставя стакан на кофейный столик.

      – Нет. Я получил от агентства две недели.

      – На что?

      – На удовлетворение собственного любопытства. – Арчер сухо улыбнулся. – Для проведения расследования.

      – И что же ты расследуешь?

      – Главным образом пытаюсь разобраться с собой. – Вновь улыбка. – Впрочем, тебя это уже не касается. Ты все равно уходишь.

      – А я думаю, что касается, – холодно ответила Френсис. – Очень даже касается. Кто сказал, что я коммунистка?

      – Ты слышала о журнале «Блупринт»?

      – Да, – кивнула Френсис. – Лживое фашистское издание.

      Арчер вздохнул – не нравились ему ярлыки.

      – Я этого не знаю. Не читал.

      – Поверь мне на слово. И одного обвинения, выдвинутого этим маленьким вонючим журналом, достаточно, чтобы мне отрубили голову?

      – В принципе да. Но тебе ничего не грозит. Статья должна появиться через несколько недель. Ты же уходишь в театр, на радио больше не появишься, так что они скорее всего тебя и не упомянут.

      – Удачное совпадение, не так ли? – радостно воскликнула Френсис. – Для всех. Они упомянули кого-то еще?

      – Да.

      – Кого?

      – С твоего разрешения имен я называть не стану. Пока.

      – Ты собираешься их уволить? – спросила Френсис.

      – Еще не знаю. – Арчер прохаживался вдоль стеллажей с книгами. – Агентство требует.

      – А другим тоже предложили роль в театре? Или этот вопрос ты оставишь без ответа?

      – Нет. – Арчер начал злиться на Френсис, потому что говорила она обвиняющим тоном, превращая его в злодея. – Им ролей точно не дадут.

      – Значит, ты пришел сюда только для того, чтобы сказать, что меня вышвыривают? – Голос Френсис дрожал от гнева. – Ты соблаговолил подняться на четвертый этаж, хотя твоему старенькому сердцу противопоказаны такие нагрузки, чтобы сообщить мне эту радостную весть?

      – Ты ко мне несправедлива. – Арчер чувствовал, что Френсис старается побольнее уколоть его.

      – Тогда зачем ты пришел?

      – Я хотел с тобой поговорить. – Голосу Арчера недоставало