Кровь хрустального цветка. Сара А. Паркер

касаюсь родимого пятна на дрожащем плечике и, выругавшись, отдергиваю руку.

      Я обещал, что не причиню ей вреда.

      Я солгал.

      Если раньше происходящее не имело никакого смысла, то теперь этого смысла слишком, чтоб его, много.

      Неудивительно, что Аравин ее прятала. Неудивительно, что здесь были гребаные Шулаки. Неудивительно, что кулон у меня в кармане так тяжел…

      Аравин не стоило брать с меня такой обет. Возложенный в слепой надежде не на те плечи.

      Дитя поднимает голову и пытается заговорить, но выходит лишь хрип.

      К моему горлу подкатывает тошнота.

      Девочка спасла себя от трех свирепых вруков, которые разорвали ее былую жизнь в клочья, – лишь для того, чтобы угодить в объятия еще более свирепой угрозы.

      В этой смерти не будет славы. Ни тени чести.

      Лишь кровь испуганного ребенка у меня на руках.

           Или ей петля в постели, или смерть у вашей двери.

      Она смотрит на меня, пытаясь что-то сказать сорванным голосом.

      – Все хорошо, – лгу я, обхватывая ее затылок ладонью и прижимая к себе.

      Ее щека прижимается к моей груди. Утешение, которое будет лишь временным.

      Сделаем все быстро.

      Прижимаю кончики пальцев между ребер девочки, чувствую ритм бешено скачущей мишени. Петля теней сгущается, словно ирилаки предвкушают теплое блюдо, что станет к их пиршеству гарниром.

      Проклятье.

      Шею будто подрубает, лицо утыкается в перепачканные сажей волосы девочки. Взметнувшийся пряно-цветочный аромат захлестывает меня, заставляя зарыться глубже, пока рот не прижимается к свежей ране на голове.

      Жидкость согревает губы, и я отдергиваюсь, но кровожадный инстинкт заставляет язык юркнуть наружу…

      Вкус ее крови – как удар молнии прямо в мозг.

      В сердце.

      В гребаную душу.

      Ноги подкашиваются, я падаю на колени, втягивая воздух острыми срезами через сдавленное горло. Каждый мускул в теле напряжен, под кожей выступают вены, само мое существо пытается занять больше места в мире, который вдруг кажется слишком маленьким. Слишком жестоким.

      Слишком, чтоб его, опасным.

      Запрокидываю голову, высматривая в переплетенных нитях дыма гаснущие звезды, скалю зубы, словно могу взвиться вверх и пожрать колючки света до тех пор, пока на небе их не останется.

      – Вы, ублюдки…

      Я рычу, усиливая хватку.

      Нет.

      Вскочив на ноги, я широким, решительным шагом направляюсь к своему коню. Забираюсь в седло, закутываю дитя плотнее и высылаю жеребца вперед, единым уродливым действием рассеивая и петлю теней, и собственное пришедшее в упадок самомнение.

      – Шли бы вы на хер, – бормочу, отрывая взгляд от звезд, когда мы скрываемся под кронами древних деревьев.

      Сегодня дитя не умрет, но не из благих побуждений.

      Мой поступок целиком и полностью эгоистичен.

      Глава 1

      Орлейт

      19 ЛЕТ СПУСТЯ

      В пламени свечи, вспыхивающей огненным сердцебиением, острый кончик иглы