Семь демонов мистера Уиллоби. Лиз Лусурье

выстрел. Резкий звук сразу же потонул в громкой музыке. Мужчина в коричневом балахоне, подвязанном бечёвкой, словно монах из средневековья, прохрипел: «Умри, дьявол», зашатался, опуская руку с пистолетом, и рухнул с соседней лестницы на пол. Красное пятно расплылось на грубой холщовой ткани балахона. Мистер Уиллоби при этом не отвлёкся ни на секунду. Длинные пальцы по-прежнему стремительно бегали по клавишам, только изменилось произведение, теперь это был «Реквием по мечте», словно насмешка над несостоявшимся убийцей. Звук выстрела идеально лёг на музыку, всё было продумано до секунд, до последней ноты, до цветовой гаммы одежды мистера Уиллоби: чёрный костюм с кроваво-красной атласной рубашкой. Идея в целом Чарли была понятна: фанатик прислал убийцу, но мистер Уиллоби оказался хитрее и заманил его в ловушку, а кончину вписал в музыкальное произведение. Впрочем, профессионализмом новоявленный киллер не блистал, да и умом тоже. Так открыто заявиться в клуб, чтобы кого-то убить мог только идиот.

      «А мистер Уиллоби фанат театральности не меньше, чем автор письма, – сделал вывод Чарли. – Один послал убийцу в одежде монаха, другой устроил музыкальное представление из убийства».

      Себастьян спрятал пистолет под пиджак. Чарли хотел было осмотреть тело несостоявшегося убийцы и даже сделал шаг вперёд, но предостерегающий взгляд телохранителя его остановил. Джонсон сразу понял, в чём дело: никто не смеет портить идеально продуманное боссом представление. По большому счёту в этом убийстве не было ничего интересного: и так было всё ясно. Джонсон перешагнул через труп, подошёл к органу и встал рядом с мистером Уиллоби. Тот не обратил на него никакого внимания, поглощённый игрой. Казалось, он сейчас бродит где-то за пределами этого мира, настолько отрешённое у него было лицо. Но Чарли не собирался ждать, пока он закончит своё духовное путешествие и подключился к игре, вспоминая старые навыки. Дело было ещё в школе, когда он ненадолго увлёкся роялем и сопровождал музыкой школьные спектакли. Но орган – это совершенно другое дело. Чарли бездарно жал на клавиши, и бедный инструмент от этого страдальчески стонал. Мистер Уиллоби не долго выдержал такое соседство. Он раздражённо встал, прекращая какофонию звуков.

      – Пойдём, выпьем, – сказал начальник так, будто ничего не произошло, а труп на полу это обыденность.

      Они устроились за барной стойкой. Мистер Уиллоби налил себе вина, а Чарли – содовую, по его просьбе: Чарли считал, что алкоголь затуманивает разум.

      – Ты зря пришёл, – начал разговор начальник, а теперь и фактически и клиент Чарли.

      – Вы мне не всё рассказали, – категорично нахально заявил Чарли, отпивая из своего стакана. – И это неразумно, если хотите найти автора письма и остановить всё это.

      – Что, например, я, по-твоему, не рассказал? – поинтересовался мистер Уиллоби, словно до этого выложил всё, что только знал.

      – Например, что в оторванной части были угрозы, раз вы выполняете то, что написано