Вьюгова дюжина. Ксения Еленец

полным ведром грязной воды по всему судну. Сейчас Таашша с трудом, но воспользовалась его наукой.

      За окном надрывно гудело. Ветер бросил Таашше в лицо горсть мелких колючих снежинок и сунул длинные ледяные щупальца в помещение. Пронесся по коридорам, врезаясь в стены и гремя металлом переборок.

      Таашша приподнялась на цыпочки и выглянула в открывшийся проём.

      Корабль стоял. Мир вокруг был бел и светел. Лёд, припорошенный снегом, простирался до горизонта, вызывая приступы острой тоски. Обещанного сестрицей Вьюги теплого края не маячило даже в намёках.

      – Что там? – нетерпеливо пропыхтел Крыс, пытаясь отодвинуть Таашшу. Силёнок мальчишке не хватало. Девушка лишь ухмыльнулась, даже не шелохнувшись. Смотреть было не на что, но противного мальца хотелось проучить.

      Крыс повозился ещё немного и, поняв тщетность попыток, осел на пол и рассержено засопел.

      Таашша подтянулась и выглянула вниз. Туда, где под огромной корабельной тушей расступались льды и плескалась чёрная, манящая вода. Таашше довелось побывать на носу "Искателя" во время работы двигателя. Завораживающее зрелище. Корабль шёл легко, разгрызая лёд, как ребёнок конфету из жжёного сахара – задорно и с радостным хрустом.

      Сейчас двигатели молчали и судно замерло, огромное и чужеродное посреди белой ледяной пустоши. Словно кого-то дожидаясь. В груди царапнула новорожденная надежда и Таашша прищурилась, силясь разглядеть причину остановки. Она вглядывалась до рези под веками, пока наконец не различила цепочку маленьких темных фигурок. Из белого ледяного марева медленно проступали силуэты саней, впряженные в них снегоходы и медленно ползущие за процессией человеческие фигурки.

      Таашшины губы сами собой поползли в стороны. Охотники вернулись.

      На стене ожил динамик. На нижних уровнях он хрипел, как прокуренный, но Таашше не нужно было разбирать слова. Всех обитателей судна, способных оторваться от работы, звали на верхнюю палубу.

      Она спешно закрутила вентиль задрайки, с трудом справляясь с затопившим нутро возбуждением. Хотелось бестолково прыгать на месте и визжать, как неразумному щенку.

      Крыс непонимающе лупал глазами, глядя как напарница с трудом затягивает винт.

      – Чего пялишься? – поддразнила Таашша, за шиворот поднимая недоросля на ноги. – Нравлюсь?

      – Вот вообще нет, – фыркнул Крыс, выворачиваясь из чужих пальцев.

      До верхней палубы они добрались почти бегом, влившись в поток таких же сорванных с рабочих мест людей. Людской сель прогрохотал по металлу лестниц и застрял у узкого выхода на верхнюю палубу. Таашшу подпихнули в спину, ткнули острым локтем под ребра. Люди возбуждённо переговаривались, вертели головами, переругивались. Чей-то пушистый, обернутый платком затылок практически двинул Таашше в нос. На верхней палубе ярился ветер. В лицо тут же швырнуло колким ледяным крошевом. Глаза заслезились, заставив сузить их в щёлки. Воздух ожёг глотку, вырывая судорожный кашель.

      Улицу