Когда мой мир узнает об этом. Письмо третье. Спартак Масленников

не было, поэтому заняться там было совершенно нечем. В последующие дни хаотичное мышление превратилось в более размеренное, и я начал искать в глубине себя мысли, которые я хотел бы обдумать сам с собой. Меня окрылило имя Надя. Я вспомнил ради чего и почему я здесь. Надежда придала мне новых сил, когда мне показалось что я отчаялся.

      Когда я вернулся в отряд мне один из осужденных сообщил, что это все было не просто так, а с воли пришла весточка, что я должен был быть сильно покалечен.

      Кто, хочет за пределами забора отомстить мне, я не знал…

      И раз у них это не получилось, значит будут еще попытки, иначе никак. После этого случая я стал осторожней и осмотрительней.

      Но больше подобного не происходило, или они просто не успели сделать свое дело…

      По телевизору, который стоял у нас в бараке крутили новости.

      Мне казалось, что он работал круглосуточно, в период обострения обстановки, хотя, время для просмотра были определенные часы.

      Из телевизора и из писем мы получали информацию о том, что твориться там, за забором, на воле.

      Так в феврале двадцать второго мы услышали о том, что началась военная операция.

      Это информация запустила среди тех, кто отбывал свой срок волну обсуждений, словно мы сами были на воле, и наши разговоры или действия могли на что-то повлиять или что-то изменить.

      В голове у меня было одно на тот момент, среди всей этой болтовни.

      «Если бы я подписал контракт, сейчас бы я был там, среди тех, кто пытается защитить нашу родину, а я сейчас всего лишь тот, кто просто ждет освобождения. Тот, который не может на что-то повлиять. Понимая, что мне еще сидеть пол своей уже отжитой жизни, я отчаянно думал о том, что сейчас я готов был бы отдать жизнь за свою свободу.

      По истечению двух месяцев как обещали с экранов телевизоров, урегулировать обстановку не получилось.

      Многие из нас поняли, что все гораздо серьезней чем было изначально.

      Все эти события все равно никак не меняли нашу жизнь, мы просто ждали своего часа, когда сможем выйти за ворота и почувствовать иную жизнь.

      Примерно через полгода я услышал новую информацию, которая начала ходить по территории нашего исправительного учреждения, о том, что из мест лишения свободы, по желанию, и по определенным критериям, можно отправиться в зону боевых действий.

      Я подумал, что это бред и такого не может быть, потому что это уж совсем крайние меры, но прошло еще пару месяцев и слух развеялся, потому что был правдой.

      Я решил пойти и не важно, что предлагалось взамен.

      Главное покинуть это место, из которого как я понял вряд ли выйду живым и здоровым, если кто-то за забором решит закончить, то, что когда-то начал.

      Суббота 17 апреля 2038 года

      Прошло почти пятнадцать лет с того момент как я вновь выбрал новое направление, в своей жизни которое поменяло ход моей истории. Мой путь, наверное, был тернист по сравнению с теми, кто сейчас меня окружает, и возможно именно этот путь позволил мне ценить то, что я сейчас имею более правильно.

      Конечно, эта история