Не в добрый час. Повесть. Ирина Зелинская

давно известных Яру голосов добавился голос Марины, голос, которым та никогда не говорила в жизни, причитающий, церковно-распевный.

      Яр набрал номер. Знал цифры наизусть – самое главное нужно держать в голове, на случай если потеряешь телефон. Абонент не ответил. И сразу перезванивать, как обычно, не стал.

      Яр носил в машину коробки, перепроверял, все ли выключено-закрыто – все делал медленно, с усилием, будто и впрямь деревом стал, корни из земли вырывал. В новую жизнь вход не из легких.

      Глава 4

      Чем дальше отъезжал от города, тем довольнее становился, тем легче дышалось. Чувствовал, как путы рвались, как захватывало любопытство, как бодрил вызов себе самому. Проверить себя на прочность, отказаться от города, вырвать себе свободу, оставить прошлое. Карельские лбы с обочиной бодались, гранитами подпирали дорогу. Точно великан камни разбрасывал, как Мальчик-с-пальчик в сказке, помечавший обратный путь, чтобы не заблудиться. Вышел ли великан из леса или остался в нем, мхами да лишайниками был съеден, корнями в землю втянут, болотами высосан? Можно было бы пойти его поискать, только разве выходишь эти леса? В таких дебрях ни варежку, ни великана не сыщешь.

      Яр въехал в лес, в раскачку по сопкам, ямам, кочкам, пробрался дальше прошлого – если дорогой пользоваться, она на дорогу становится похожей: «живите в доме и не рухнет он». Вышел из машины, дверью хлопнул, музыку погромче сделал. Тишину не стал охранять, слишком ее много здесь, слишком выжидающая, хищная. От нее бы наоборот спрятаться, защититься. Пересел на квадроцикл, оставленный неподалеку, на нем почти до самого дома дорулил. Яр разгрузил пожитки, снёс поближе к крыльцу, снял замок с двери, на пороге помедлил. Стыдом подпаливало, будто без спроса в чужое жилище лезешь, в хозяина рядишься, а сам вор.

      – Ну здравствуй, дом.

      Изба не ответила. Даже доски не отозвались, под ногами не скрипнули: кто ты такой, чтобы тебе отвечать?

      Яр перетащил коробки под крышу, осмотрелся и во дворе поставил палатку, на прежнем месте разложил костер. Всю ночь следил за тенями, прислушивался, мял листы полыни, вдыхал, тянул терпкую горечь. К утру кончики пальцев пожелтели от сока. Ни зверь, ни человек, ни птица на огонь не пришли, знакомиться не стали. Будто один Яр предстоял лесу, и не было никого на земле кроме. И стало спокойно и радостно. Наконец нашел себе место, и не зря одежда вся цвета хаки; в городе от нее толку нет, человеком-невидимкой не сделает, а здесь как нельзя кстати. Вспомнился недавний разговор с Владом. Тот, в очередной раз подтверждая свою оборотническую сущность, открещивался от практической пользы стрельб. Яр убеждал приятеля в том, что однажды наступит день, когда умение выживать в лесу пригодится:

      – Не просто же так все эти страйкбольные вылазки! Столько времени учились выживать, готовились к возможной катастрофе, к тому, что придется жить в лесу. Не игры же это?

      – Вообще-то,