Constanta. Игорь Стенин

потерялся в пространстве и времени. Перед ужином, едва докричавшись в два голоса, свинари вернули его на землю. Придя в себя, Рыбкин вспомнил, что ничего не ел с самого утра. И уверенный, что наконец-то поймал и держит всех свиней под своим контролем, в узде, под свист бодрой мазурки покинул свой пост.

      Ночью на небе было много звёзд. Каждая, искушая, звала в дорогу. Покинув вольер, несколько свиней бежали.

      Утро хмурилось. Небосвод был затянут тучами. Казарма просыпалась.

      – Налимыч! – окликнул друга Степан, потягиваясь. – Осталось мучиться два дня. Настигла под конец всё-таки муштра. Ты как, в космос не собираешься?

      – А зачем? – откликнулся Ким. – Что ему там делать? Космос – это пустота. Вот джунгли – другое дело. Сплошной рай кругом – перед глазами заросли дремучие и непуганая женская туземная нагота…

      Смех сотряс насмешников.

      Глянув на них искоса, Налимыч пожал плечами. Несмышлёныши пытались вывести из равновесия мудреца.

      – Если обижают – скажи, – вмешался Горыныч. – Мы их быстренько проучим. – Он сверкнул глазами на весёлую пару. – Натравим Боронка. Тогда узнают, почём фунт лиха.

      Неожиданно перед всеми с зубной щёткой в руке вырос сам Боронок. Конец разговора донёсся до его ушей.

      – Кто это здесь поминает меня всуе?

      – Я, Тит, предупредил их всех, – выпрямился Горыныч, – пусть только попробуют тебя обидеть – будут иметь дело со мной.

      Боронок озадаченно уставился на него.

      – Вот такой был разговор, – растерянно захлопал глазами Горыныч.

      Внезапно все отвлеклись. Общение прервал запыхавшийся Фатуйма.

      – Вы строили свиньям загон? – спросил он.

      – Мы, – отозвались все.

      – Мигом туда. Капитан Рыбкин зовёт.

      Бригада переглянулась.

      – Чего это ему приспичило? – недовольно спросил Боронок. – Он, что, не знает, что нам завтракать надо.

      – Отставить завтрак! – взвизгнул Фатуйма. – Выполнять приказ!

      Конец света. Непредвиденное происшествие. Побег. Ночью три свиньи вырыли подкоп, выбрались наружу и были таковы. К счастью, беглянок удалось догнать в ближайшем перелеске, схватить и вернуть. Но лаз остался. Рыбкин стоял напротив него, снаружи, красный, без фуражки, олицетворяя собой крах всех надежд. Лазы мерещились по всему периметру.

      – Какие проблемы, капитан? – бодро спросил Боронок, подходя во главе бригады.

      Рыбкин повёл на него мутным взглядом.

      – Любуюсь вашим творением, – мрачно ответил он. – Видишь, как свищет – фьють, туда-сюда, свиньями. Есть добровольцы постоять вместо меня?

      – Добровольцев нет, – замотал головой Боронок, улыбаясь. – За нас железки стоят.

      – А свиньи по лесу бегают! – вскричал в сердцах Рыбкин, теряя остатки контроля над собой.

      – Сам виноват, – пожал плечами Боронок. – Развёл таких. Может, они у тебя ещё и летают. Мы при чём?

      – Ах, ты… – задохнулся от возмущения