Кошка Белого Графа. Кира Калинина

с черных небес, припорошенных крошечными снежинками звезд. Чистый сухой воздух обжигал горло. Чтобы не думать о плохом, я стала вспоминать свои злоключения, воображая, что сочиняю роман. Снежную сказку, в которой все закончится счастливо.

      Это отвлекло, но ненадолго. Я бежала по санному следу как по битому стеклу, чувствуя, что замерзаю, промерзаю насквозь, не до костей даже, а глубже, хотя, казалось бы, глубже некуда. И впереди по-прежнему ни малейших признаков жилья.

      – Свяна! Свен! – позвала я. – Сделайте что-нибудь! Иначе к утру будет все равно, сошла печать или нет.

      Вместо слов из горла вырвалось протяжное «Мия-а-а-у-у». Но боги должны понимать любой язык!

      Я позвала еще.

      И снова – тишина. Боги словно намекали, что укротить стужу, как и вернуть мне тело, не в их власти.

      – Снежа!.. Ты сестра им. Помоги!

      Все боги – дети Двуликого, братья и сестры, что не мешает им вступать в брак между собой. Людям нельзя, а богам можно. Потому что они боги и потому что у них нет выбора – больше жениться все равно не на ком.

      Свяна, о чем я думаю!

      Нет, не Свяна… Снежа! Хозяйка Зима! Слышишь меня?

      Поднялся ветер, по белой равнине пронеслась поземка, и я задохнулась колючей пылью. Из неплачущих кошачьих глаз брызнули слезы. Было так холодно, что хотелось умереть… но умирать не хотелось!

      «Кош-шка, – шелестели снега. Будто сотни змей струились вокруг. – Кош-шка».

      Наверно, я сошла с ума…

      В снежном вихре соткалась расплывчатая фигура.

      «Приди ко мне, Кошка, – прозвучал в голове ясный ледяной голос, – и никогда не будешь знать холода. Не будет боли, не будет мук…»

      – Нет! – выкрикнула я. – Нет! Посмотри: на мне печать твоих сестры и брата. Они ждут от меня службы. Я им нужна…

      – А мне? – спросила фигура. – Сослужишь службу мне? Тогда помогу.

      – Чего ты хочешь?

      – Узнаешь, когда придет время.

      Так всегда – во всех сказках! Сперва обещай, а потом хоть в петлю лезь, когда потребуют такого, чего и врагу не пожелаешь, но отказываться уже поздно…

      – Так сослужишь?

      – Сослужу…

      Кажется, я все-таки заплакала. Но слезы в глазах стали льдинками, и сквозь них полыхнуло видение: прекраснейшая женщина в белом уборе, искрящемся тысячью снежных звезд. Она склонилась ко мне из черного поднебесья и запечатлела на темени долгий поцелуй, от которого меня пронзило лютым холодом, а потом отпустило.

      – Вот мой дар. Он согреет тебя и защитит.

      И все. Голос еще звучал в ушах, а женщина сгинула. Остались лишь ночь, звезды и снега.

      И я.

      А еще чувство, будто меня обернули в пуховое одеяло. Пух был густым и ослепительно белым. Вернее, не пух, а мех. Восхитительный пышный мех. На одной лапе, и на другой, и на хвосте, и на плече, и на груди, и на животе. Всюду, куда я смогла заглянуть…

      У богов все, как у людей. Есть богатые, славные, почитаемые, с дворцами-храмами и толпами служителей-ули. Есть безвестные, незаметные, а то и забытые. И есть такие, как Зима… Снежа, которые не ждут