Рыцарь веры. Татьяна Гончарова

отдельные удары не замирали. Они врастались в серое тело города и начинали самостоятельную жизнь. Трещал огонь. Мусор затягивал асфальт, словно гигантская протоплазма, и шуршал словно бы сам по себе, даже когда его никто не трогал. А там, где смолкали выстрелы и крики, в тишине нудно змеился скрип разрушенной электропроводки. Именно эти звуки, да толпы двуногих фигур, да редкое пламя были реальностью. Дома же, прозрачные деревья, брошенный и разбитый транспорт – то, что было реальностью прежде – все было стерлось, все было бледно, словно сон смертельно уставшего человека.

      Десантники огляделись и вмиг разобрали свои автоматы. Потом, откуда ни возьмись, перед Федей возник Барышев. Он велел парню идти за собою в трех метрах, держать оружие наготове и хорошенько глядеть по сторонам.

      Они куда-то свернули и стали пробираться вдоль призрачных домов. Все было спокойно.

      Вдруг дорога опять осветилась вспышками. Десантники брызнули в разные стороны. Федя тоже прыгнул к ближайшей стене. Падая, он так сильно ударился об нее плечом, что испугался, как бы не рухнуло его укрытие. Стена в самом деле дрогнула и стала валиться, погребая Федю под собой. Он потерял сознание.

      Глава 4. Нос к носу с судьбой

      Федя очнулся в полной темноте. Первой его мыслью было, что его задавило до смерти и поэтому он не чувствует тяжести, какая на нем навалена.

      Затем Феде захотелось почесаться. Он почесался и обнаружил, что вовсе не придавлен, а лежит в небольшой пещере, закупоренной со всех сторон. Федя понял, что он замурован, что он скоро помрет без пищи и воздуха, и от ужаса лишился сознания.

      Когда он вновь пришел в себя, в его пещерке посветлело. Стало быть, он все-таки помер, а светло потому, что он попал на тот свет. Правда, это предположение не показалось ему убедительным. Что-то было на том свете не так, что-то лишнее, что-то мешало. Федя осторожно вздохнул и попытался собраться с мыслями. Тут ему зверски захотелось в туалет, и он сразу сообразил, что это никакой не тот свет. Он оглянулся в поисках отверстия, надеясь выбраться через него наружу, и сразу обнаружил вторую вещь, которой на том свете тоже не место. А именно: до Феди донеслась приглушенная человеческая речь. Говорили непонятным языком.

      Итак, он вовсе не помер. Все гораздо хуже. Он завален какой-то дрянью и, возможно, даже ранен. А позвать на помощь, и вылезти, и даже ощупать себя он не может. Потому что в двух шагах от него люди, которым надо его убить. И на много-много метров кругом – никого, кроме этих людей. А он не имеет представления, где он находится, как отсюда выбраться, и очень хочет в туалет.

      Следующие полчаса показались Феде самыми ужасными в его жизни. Голоса давно стихли, а он все боялся себя обнаружить. И только когда терпеть стало невмоготу, он, не помня себя, растолкал куски бетона, выскочил наружу, торопливо огляделся и одновременно облегчился.

      Застегнув штаны, Федя огляделся вокруг повнимательнее и увидел рядом с собой трупы.

      Их было много.

      Ближайший к Феде труп принадлежал капитану Барышеву. В этом