Царица поверженная. Маргарет Джордж

его предназначались для меня, смотрел он при этом на своих людей, – похоже, в отличие от моих спутников римляне ничего не знали. Они провели ночь на берегу и полагали, что их командир находился там же.

      – Садитесь! Садитесь! – призвал Антоний.

      Его повеление было встречено одобрением и незамедлительно исполнено.

      Я заняла отведенное мне место рядом с ним на пиршественном ложе, однако сам он довольно долго, стараясь не смотреть в мою сторону, вел разговоры то с одним, то с другим из своих людей. Однако в конце концов ему пришлось сесть, чтобы подать сигнал к началу пира.

      Я оперлась на локоть, подвинулась к нему и шепнула:

      – Ты постарался.

      Но он не взглянул на меня, а лишь опустил голову и буркнул в сторону:

      – Я предупреждал, что мой пир не сравнится с твоим.

      – Он другой, но мне и сравнивать не с чем. Я бывала на пирах лишь в Риме и Александрии. Откуда мне знать, как принято в столицах провинций?

      Меня начала раздражать его странная манера смотреть в сторону. Такой разговор после всего, что между нами было, казался неестественным. Мне очень хотелось повернуть его лицом к себе… а может быть, и поцеловать. Ручаюсь, его солдатам это бы понравилось.

      – Да посмотри ты наконец на меня, – с укором сказала я.

      Он повернулся, и я увидела на его лице вожделение – или то было отражение моего собственного чувства? Воображение порой заставляет принимать желаемое за действительное. Что поделать, если весь его облик – широкий лоб, темные глаза, полные изогнутые губы – вызывал у меня лишь одну мысль.

      – Охотно повинуюсь приказу, – промолвил Антоний, но тут его внимание привлек Деллий.

      – Хорошо бы знать, когда в здешних краях наступает зима, – говорил он. – К ее приходу нужно подготовиться заранее.

      – У нас долгая осень, потому что гора защищает долину от северных ветров, – ответил один из магистратов Тарса. – А в каком направлении намерены вы двинуться отсюда?

      – Дальше, в Сирию, – отозвался Антоний. – А затем в Иудею. Мне нужно встретиться с Иродом.

      – А потом? – спросила я.

      – Обратно в Рим.

      В зал вбежала группа клоунов, одетых в пародийные римские доспехи. Они принялись носиться по залу, выкрикивая загадки.

      – На закате поднимается, на рассвете опускается – что это?

      Я не сомневалась, что они имеют в виду неполную луну.

      Остальные загадки были в том же роде. Попадались, правда, и политические, но тут приходилось шутить с оглядкой. Собравшимся развлечение явно пришлось по вкусу: они хлопали в ладоши и притопывали ногами.

      «Что ж, – напомнила я себе, – это все же веселее, чем традиционный римский ужин. Некоторые шутки можно даже признать остроумными».

      – Мне всегда хотелось стать солдатом, – сказала я Антонию и положила на его руку свою. К моему удивлению, он отстранился, быстро потянувшись за горстью оливок.

      – Тогда пойдем в Парфию вместе со мной, – последовало искреннее предложение.

      Но