Пантеон оборотней. Приключения Руднева. Евгения Якушина

ты туда же! Спасибо, не отравы насыпал! Сам теперь это пей!

      Белецкий пожал плечами, налил Дмитрию Николаевичу другую чашку, а себе по своему вкусу доложил ещё сахара.

      – С ядом в моём бокале вообще всё непонятно, – признался Руднев и стал рассуждать. – Либо шампанское уже подали отравленным, либо яд подсыпали во время сеанса, когда мы в темноте сидели, либо – уже после, когда я в гостиную выбежал. Наименее вероятен второй вариант. Убийца должен был очень быстро в полной темноте найти мой бокал и дотянуться до него через меня да так, чтобы я этого не заметил. Такое сложно представить. Проще всего было подсыпать яд, когда все кинулись прочь от стола, но тогда выходит, отравитель не знал о том, что произошло в гостиной. Вряд ли бы он предполагал, что после произошедшей трагедии я пойду допивать шампанское. Значит, мы возвращаемся к версии о том, что нам с Пашкой изначально отраву подали. Вяземского хотели убить наверняка, поэтому подстраховались. И руку поцарапали и яд подсунули, отравив все бокалы на подносе. А потом спрятали осколки, чтобы яд не обнаружился.

      Примостившийся на подоконнике Белецкий скептически сдвинул брови.

      – Почему же, Дмитрий Николаевич, ваш бокал не убрали? – спросил он.

      – Забыли или не было возможности сделать это без свидетелей, – высказал предположения Руднев.

      – Натянуто, – возразил Белецкий. – Про осколки вспомнили, про остальные бокалы – тоже. А про ваш забыли? Да и на счёт свидетелей… Уверен, что там такая суета была, что можно было не то что бокал, мебель вынести, никто бы не заметил.

      – Пожалуй, – согласился Руднев.

      – И потом, – продолжал Белецкий. – По вашей версии должны были действовать опытные убийцы, которые имели в своём арсенале какой-то средневековый яд, недоступный для обнаружения. И при этом они подсыпают в шампанское кокаин, отравление которым даже студент определит, да ещё и, похоже, не знают достаточной дозы. В довершение всего убийца оставляет на бокале отпечатки пальцев и теряет флакон с ядом. Фантастическая небрежность!

      – Я согласен со всеми твоими замечаниями, – сказал Руднев. – Можешь предложить свою версию?

      – Мне всё-таки кажется, что убийство Павла Сергеевича и яд в вашем бокале – две разные истории, – ответил Белецкий. – И, если уж выбирать из предложенных вами вариантов, я склоняюсь к тому, что кто-то, не имеющий опыта отравления и ничего не знающий про убийство Вяземского, подсыпал вам яд, когда начался переполох в гостиной. Допускаю даже, что этот человек действовал спонтанно. Такая версия объясняет все несуразности!

      – Все, кроме одной, – покачал головой Руднев. – Как сказал Анатолий Витальевич, получается слишком много убийц для одной светской гостиной. Нет, Белецкий, тут всё должно к одному сводиться. Уверен, что, когда мы распутаем убийство Вяземского, с отравленным шампанским тоже всё разъяснится.

      – Ладно, – сдал позиции Белецкий. – Давайте искать убийц Павла Сергеевича. Кто у вас на примете?

      – Пока пятеро.

      Руднев протянул Белецкому