Не уходи. Виктория Горкушенко

дверь, и вышла Диана.

      Когда она увидела меня, то нахмурилась.

      – Что ты тут делаешь? – она натянула рукава водолазки до самых кистей рук.

      – Пришел проводить тебя до школы, – обаятельно улыбнулся я.

      – Я сказала, что меня не нужно провожать, – строго сказала она и прошла мимо меня.

      Я пошел за ней.

      – Ты учебники взяла?

      – Да.

      Я остановил ее за локоть. Она поморщилась, и я забыл, о чем хотел сказать, потому что был сконцентрирован на том, что ей больно.

      – Почему ты поморщилась? Где-то болит?

      – Убери руку, – прошептала она с закрытыми глазами.

      Я резко убрал руку, словно она была в огне.

      – Что случилось? – мне нужно было знать.

      Она открыла свои бездонные зеленые глаза и шепотом произнесла:

      – Оставь меня в покое. Прошу, – ее глаза заволокло слезами.

      – Эй, мелкая, не плачь, пожалуйста, – я наклонился на уровень ее лица. – Я не хотел тебя как-то обидеть. Ты просто мне понравилась, и я не знаю как к тебе подступиться. Со мной такое впервые.

      – Мне никто не нужен. Оставь меня.

      – Не могу, – ответил я. – Почему ты поморщилась?

      – Не лезь в это, пожалуйста, Саша.

      Я резко протянул руку и одним движением задрал рукав ее водолазки. Мне даже не потребовалось задирать его высоко, потому что уже на ее запястьях виднелись ярко-фиолетовые следы от пальцев.

      Ярость заструилась по моим венам.

      Кто посмел обидеть эту крошку?!

      – Кто это сделал, Ди? – зло потребовал я.

      – Не лезь, пожалуйста. Ты сделаешь только хуже, – она опустила рукав обратно. – Обещай, что никому не расскажешь.

      – Я никому не скажу, но прямо сейчас ты расскажешь, что за ублюдок оставил эти следы.

      Она покачала головой, и одна слезинка скатилась с ее щеки.

      Я протянул руку и смахнул влагу.

      – Кто это сделал? – повторил я более мягко, хотя ярость все еще кипела во мне.

      Диана подняла на меня взгляд.

      – Мой отец, – прошептала она.

      Твою мать.

      – Ди, нужно что-то с этим делать. Мама знает? Надо это прекратить.

      – Остановись. Ты обещал никому не говорить, – она протянула руки и сжала мои бицепсы. – Мама знает. Она тоже не гнушается рукоприкладством. Если хоть кто-то из взрослых прознает, меня отправят в детдом! Ты должен молчать, умоляю.

      Я смотрел в ее огромные зеленые глаза и пытался придумать, что сделать, чтобы это прекратить.

      – Я хочу поговорить с твоими родителями.

      – Нет, это исключено, – категорично ответила она. – Ты просто забудешь о том, что видел. Я окончу школу и вырвусь из-под их гнета. Конец истории.

      – И еще 2 года терпеть побои? Это твой выбор?

      – У меня нет выбора, Саш.

      Ее обреченный голос разбил мне сердце. Я знал ее всего сутки, но она уже глубоко проникла мне под кожу.

      Я нежно обнял и прижал ее голову к своей груди.

      – Мы что-нибудь придумаем, мелкая. Обещаю.

      – Не называй меня так. Это бесит, – глухо сказала она в мою