Проклятая амфора. Мария Владимировна Цура

места ты выбираешь для встреч, – раздалось за спиной.

      Глафира обернулась и увидела красивого брюнета с курчавыми волосами до плеч, короткой бородкой и серьгой в левом ухе в виде анха или змейки. Одет он был в анаксариды и черную кожаную кирасу из множества чешуек. От него веяло холодом, внушающим страх, но девушка не боялась – этот человек трижды спас ей жизнь.

      – Я пообещала, что не расскажу Ксантии о нашем разговоре.

      – А теперь передумала? – на бездушном лице мелькнула тень насмешливой улыбки.

      – Нет, но ты должен сделать это сам. Я чувствовала, что добром наша скрытность не кончится, и оказалась права.

      – Ты разочаровываешь меня, девочка. Я слишком высоко оценивал твой ум. Мне нужно полгода, не меньше, и потом я поговорю с Ксантией.

      – Хорошо. Раз ты значительно превосходишь меня в сообразительности, значит, заранее предусмотрел любые последствия, так? – теперь ирония звучала в ее реплике. – А тебе не приходило в голову, что она может… ну, например, влюбиться? И ты останешься ни с чем.

      Карие глаза Владыки мечей потемнели еще больше, в них точно разверзлась бездна.

      – Что? В кого? В одного из никчемных людишек? Назови мне его имя!

      Глафира сжалась в комок. Она поняла, что предотвратить убийство не удастся. Ослик спрятался за нее и притих. Внезапно со стороны зарослей красного гибискуса донеслось четыре коротких, сухих хлопка.

      – Потрясающе. Я должна была сразу догадаться, кто мне так удружил, – Ксантия стояла посреди полянки, сложив руки на груди. Она хотела добавить еще что-то, но слово так и застыло на губах. Брюнетка недоумевающе нахмурилась и уставилась на Владыку мечей. Он разразился заливистым смехом.

      – Это самая интересная часть. Нет больше ни наших прежних имен, ни репутации. Я отдал их, чтобы исправить положение после той нелепой выходки. Ты позволила жалким ничтожествам казнить тебя. Пришлось пожертвовать всем, что у меня было, в обмен на твою жизнь.

      – Надеюсь, ты не ждешь от меня благодарности?

      – Конечно, нет.

      Наступила тишина. Глафира, ощущая бешеный стук собственного сердца, переводила взгляд с одной на другого. Они замерли, их лица окаменели и не выражали ничего: ни радости, ни гнева.

      – Н-ну, раз мы уже здесь, почему бы вам не поговорить? – промямлила она.

      Воздух рассекли клинки, одновременно выхваченные из ножен. Они наносили одинаковые удары, ни в чем не уступая друг другу. Это походило на заранее отрепетированный танец: смертоносный и притягательный. Ксантия сделала выпад вперед, Владыка мечей уклонился и попытался подставить подножку, но девушка вспорхнула вверх и сшибла его на землю.

      – Ты не потеряла хватку, – отметил он одобрительно, ловким движением выбил меч из ее руки и потянул на себя.

      Ксантия упала, но не позволила противнику перевернуться, уселась ему на грудь и схватила за горло.

      – Я не могу убить тебя, – прошипела она. – И сожалею об этом. Ты лишил меня семьи и друзей, вмешался в