Егерь-2: Назад в СССР. Алекс Рудин

есть. Тогда в чём подвох?

      Краснолицый ловко выбрался из лодки на доски причала. Потянулся всем телом, словно большой жирный кот. Потом потряс кистями рук.

      – Ох, как тело-то затекло! И задницу отсидел.

      Он нарочито неторопливо сделал несколько приседаний, разводя руки в стороны. Его поведение безумно раздражало, но фактически придраться было не к чему.

      Павел тоже это понял. Я услышал, как он глубоко вдохнул. Затем участковый сказал очень спокойным голосом:

      – Предъявите, пожалуйста, документы!

      – Пожалуйста, пожалуйста! – улыбнулся краснолицый.

      Глаза его превратились в узкие щёлочки, но при этом остались злыми. Он запустил два пальца в нагрудный карман, достал оттуда красную книжечку и протянул её Павлу.

      – Вот, пожалуйста!

      Павел взял удостоверение, раскрыл его и прочитал вслух:

      – Самохвалов Валентин Григорьевич, секретарь партийного комитета завода номер три.

      – Именно! – улыбнулся краснолицый. – А теперь, товарищ участковый, позвольте взглянуть на ваше удостоверение.

      Он внимательно рассмотрел удостоверение Павла.

      – Товарищ Вольнов. Хорошо, я запомнил. Итак, товарищ Вольнов, какие у вас претензии ко мне и к моей спутнице?

      Он спрашивал уверенным голосом и требовательно смотрел в глаза Павла. Я увидел, как Павел непроизвольно поворачивается ко мне, и вмешался в разговор:

      – Вы задержаны в момент незаконной охоты на водоплавающую дичь, Валентин Григорьевич. Вы занимались охотой во время запрета, без соответствующих документов. В лодке находится незаконно добытая птица. Будьте добры, предъявите разрешение на оружие!

      Самохвалов повернулся ко мне.

      – А вы – тот самый Синицын, да? Временно исполняющий обязанности егеря?

      Его вопрос прозвучал издевательски.

      – Я слышал, вы учитесь в лесотехническом институте. И наверняка пропускаете лекции. Иначе знали бы, что требовать документы на оружие можно только у вооружённого человека.

      Я, не дрогнув, выдержал его взгляд.

      – Ваше ружьё лежит в лодке. Мы все видели его у вас в руках.

      Самохвалов торжествующе улыбнулся.

      – Не всё таково, каким кажется, юноша! Скоро вы это поймёте. Это не моё ружьё. Я из него не стрелял и охотой не занимался. Мы просто катались на лодке.

      – У вас в лодке добытая дичь!

      Самохвалов пожал плечами.

      – Возможно. Но при чём здесь я? У меня ружья нет. А это – ружьё вашего коллеги-егеря. И уток добыл тоже он. С него и спрашивайте за нарушение.

      Это был сокрушительный удар. У меня даже дыхание перехватило.

      – Но…

      Увидев выжидающий взгляд Самохвалова, я сдержался из последних сил. Этот гад специально провоцировал нас последние пятнадцать минут. Я знал, что он браконьер. И он знал, что я это знаю. Но бессовестно валил свою вину на Жмыхина, полностью уверенный, что выйдет сухим из воды.

      Я перевёл взгляд на Жмыхина. Он по-прежнему сидел в лодке, сгорбленный, жалкий. Голова опущена, словно егерь очень внимательно разглядывал носки своих сапог.

      – Дмитрий