Рождество с детективом. Татьяна Полякова

объясни, – обиделся за ментов Леха. – Сама ничего объяснить не можешь, а мы, типа, тупые.

      – Яд следов не оставил. Ни на листах, ни на пальцах. Нигде.

      – Так, может, листы слиплись, потому что книга новая? Страницы иногда плохо разрезаны. Не слышала о таком?

      – Слышала. Но листы не склеены краями были, они именно слиплись. Я думаю, яд имел кристаллическую форму, то есть это порошок. Чтобы намазать страницы книги, его надо было развести водой до консистенции, которая могла удержаться на поверхности бумаги.

      – Типа, кашицы.

      – Ну да! Яд на момент экспертизы уже улетучился, а страницы остались слипшимися. В краске, которой окрашивают бумагу, присутствуют соединения, которые при намокании дают склеивающий эффект. Чтобы разделить страницы, Ирина Павловна облизывала палец, она долистала до тридцать восьмой и умерла. Буквально с Гофманом на устах.

      – А почему ты уверена, что яд все же был? Ты ведь ничего не обнаружила?

      – Именно поэтому! Если бы это был твой любимый мышьяк, следы сразу бы нашлись! Но просто так слипнуться страницы не могли! Яд был, я в этом уверена! Но он не оставил следов!

      – Значит, «Новичок» или что-то в этом роде? Выходит, Ирину Павловну убили агенты спецслужб? Зачем им старушкины деньги?

      Леля вздохнула.

      – Вообще-то, я надеялась, что ты сможешь это выяснить.

      Леха почувствовал, как ее надежды надавили на его плечи.

      Он уже пытался представить, что у Любы был сообщник – специалист ГРУ, но вот мог ли яд, который не смогла обнаружить экспертиза, оказаться у Катиного троюродного брат Валика?

      Только в порядке бреда. Если, конечно, этот брат не секретный агент вражеской разведки.

      – Ну? – нетерпеливо спросила Леля. – Что скажешь?

      Черт возьми! Да что тут можно сказать? Какие богатства были у этой Ирины Павловны, чтобы ее травить супер-пупер ядом?

      Леха посильнее дернул себя за ухо.

      – А следов денег или золотых слитков ты не обнаружила?

      – Нет. Но звонила твоя скалолазка.

      – Кто? – не понял Леха.

      – Ну Мария Бурцева, соседка, – глядя на него с подозрением, пояснила Леля, – так она сказала, что однажды Ирина Павловна обмолвилась о чем-то таком. Ее отец воевал, дошел до Берлина и из Германии вывез какие-то ценности. Старуха сказала об этом вскользь, Бурцева даже внимания не обратила. А тут вспомнила.

      – Слушай, – встрепенулся Леха, – а ведь все складывается! Она продавала ценности и на это жила. Непонятно только, почему так бедно.

      – Твоя Маша сказала, что в молодости Ирина Павловна была редкой красавицей. Даже после смерти мужа старалась выглядеть так, чтобы ему понравиться. А то, мол, на том свете он может ее не узнать. Мелочи быта ее не волновали.

      Не сдержавшись, Леха фыркнул.

      – Маникюр и педикюр – это для сохранения красоты, что ли?

      – А почему нет? – сделав строгое лицо, поинтересовалась она.

      Старший лейтенант пожал плечами. Они были широкими и вкупе с узкими бедрами в джинсах смотрелись очень даже неплохо. Леля глянула и вздохнула.

      – Ладно, – нахмурился Леха, решив, что она вздыхает, опечалившись