Ирония фарта (сборник). Антон Тарасов

ты мне покажешь, где растут эти самые цветы?

      – Покажу, мама.

      – Собирайся, идем. Мы соберем их и засушим, и эти цветы будут с тобой всегда.

      – Даже зимой не завянут? – удивленно спросила Натали.

      – Даже зимой, милая.

      Они быстро собрались и пошли к озеру, где на больших лужайках за дорогой были заросли чертополоха, дикой гвоздики и лютиков. А отец Натали, оставшись дома в тишине, спокойно пил чай и грунтовал холст под новую картину. Шло лето 1995 года.

      2

      Родители Натали часто уезжали вместе по делам, иногда отправлялись к кому-нибудь в гости. И тогда Натали оставалась вместе с дядей, братом мамы. В отличие от Анастасии Рудольф был беспокойным, неуравновешенным человеком, не любил детей, да и к сестре подчас относился крайне пренебрежительно. Однако Анастасия всерьез считала, что родственников не выбирают, что они такие, какие есть, и точка. Рудольф недолюбливал Натали, и она отвечала ему тем же: не то, чтобы она хулиганила, нет. Как все воспитанные девочки она старалась лишний раз с ним ни о чем не говорить. Просто заниматься своими делами, играть с куклами, рисовать, смотреть телевизор и не обращать на присутствие в доме дяди ровным счетом никакого внимания.

      Рудольфа бесило такое отношение. Он ревновал Анастасию к ее дочери, считая, что сестра чересчур ее балует, а Сергей слишком мягок в воспитании. Иногда на Рудольфа нападала тоска, и он мог сидеть часами, глядя в одну точку и молчать. Бывало, что Рудольф сначала сидел где-нибудь в комнате, разглядывая картины и рисунки, развешенные на стенах, а потом вдруг ни с того, ни с чего вскакивал, начинал бегать по дому и на всех кричать. Однажды в порыве ярости он бросил в Анастасию маленьким графином, стоявшим на этажерке.

      – Зачем ты так? – спросила его Анастасия. – Разбил такую красивую вещь.

      – Это тебе, так, вот, – пробурчал Рудольф. – Знать будешь.

      Анастасия, молча, собрала осколки, а через полчаса Рудольф уже, как ни в чем не бывало сидел на кухне, помогал чистить картошку и рассказывал какую-то смешную историю.

      Как ни странно, Сергей тоже старался не обращать внимания на Рудольфа: его более заботило творчество, как он любил шутить, поставленное на коммерческие рельсы. За последнее время он продал несколько картин, и были еще заказы, что при тотальном безденежье, инфляции и прочих малоприятных факторах действительно спасало. Тем более, платили очень даже неплохо. К тому же, Сергей не хотел ссориться с Рудольфом из-за жены. Понимая, что Анастасия любит Рудольфа как брата, Сергей боялся сделать больно, прежде всего, именно ей.

      С тех пор, как Натали стала ходить в музыкальную школу, многое изменилось. Она как будто стала спокойнее, но за этим спокойствием скрывалось что-то, что происходило у нее внутри, и было доступно и понятно только ей самой. Для окружающих все это выражалось в том, что Натали вдруг поднимала крышку пианино и начинала наигрывать нечто странное, затем, раз за разом, превращавшееся в отдельные музыкальные фрагменты.

      – Тише, тише, не бей так по клавишам, и сядь прямо, – говорила