Дело о чудовище с четвертого этажа. Анна Мезенцева

Похищает, пугает?

      – Нет, вовсе нет. Может новичков запутать и по кругу поводить, но потом всегда отпускает. А с детишками дружит, показывает им земляничные поляны.

      Егор почесал подбородок, на котором успела проклюнуться щетина. Сказки те давненько писались. Фольки переменили образ жизни. Любовь к детишкам могла повернуть в какую угодно сторону. А борода у Лешего подходящая: длинная, тёмная, с утончавшимся к низу замызганным кончиком. Но тут мимо прошла компания, заставившая забыть о любителе пеших прогулок.

      Возглавлял компанию монстр. Уродливый, рогатый, с когтистыми лапами и торчащими из вытянутой пасти загнутыми клыками. Но наибольшее отвращение вызывал не зверообразный вид и даже не шлейф трупной вони, а то, что глаза существа закрывали невероятно деформированные веки: морщинистые, покрытые синими прожилками сосудов, обвисшие едва ли не до земли. Урод наловчился шагать, не наступая на путающиеся в ногах куски кожи, но в клубной давке ему приходилось несладко. Сзади и по бокам монстра сопровождали костлявые создания с вилами в руках, помогавшие товарищу проталкиваться через толпу.

      – Вий, – с раздражением прошептала Василиса. – Нормальный фольк, но дико рассеянный. Постоянно забывает, что поражает взглядом.

      – Фига се… – пробормотал Егор, поворачивая голову вслед чудовищу. – А кем он устроился в Верхне-Волчанске?

      – В колл-центре работает, у интернет-провайдера. Помни об этом, когда в следующий раз захочешь поскандалить на горячей линии. Как считаешь, может он?

      – Вряд ли, – подумав, с сожалением констатировал участковый. – На рисунке монстр изображался с открытыми глазами, без всей этой бодяги. А это кто?

      – Где?

      – Вон там, на диване.

      Напротив ринга располагалась вип-зона из нескольких полукруглых ниш. В двух крайних портьеры были задёрнуты. В центральной оставался просвет, где виднелся неподвижный, очень худой и бледный человек. Лицо неизвестного выглядело до того измождённым, что больше напоминало обтянутый кожей череп. Но блёклые, глубоко запавшие глаза внимательно изучали происходящее. Возле жилистой руки с выпирающими суставами стояла стопка чего-то золотисто-коричневого, рядом лежал портсигар. Над коротко стриженой головой парила чёрная корона с острыми зубцами. Портьера тяжело колыхнулась от сквозняка. Егор успел разглядеть, что одет незнакомец был в нечто среднее между старинным камзолом и доспехами со стальными пластинами, загнутыми на плечах.

      – Это Кощей, один из негласных лидеров нашей общины, – пояснила Василиса. В голосе прозвучало неподдельное уважение. – В сказках он повелевает царством смерти, а в миру создал сеть крематориев и похоронных бюро. Умный, опасный, ничего не забывает.

      Последнюю ремарку Василиса могла не добавлять. Одинцов и сам был не дурак, да и за время работы в полиции научился разбираться в людях.

      В нишу зашла женщина. Поздоровалась, троекратно облобызала впалые щёки повелителя смерти. Выглядела