Наследница. Корона. Тайны Отбора. Кира Касс

поглазеть на парад были явно разочарованы, они свистели и улюлюкали нам вслед.

      Услышав наконец хруст гравия центральной аллеи дворца, я оторвалась от Хейла, вскочила на ноги и, пробравшись к лестнице, торопливо спустилась.

      – Идлин! – закричала мама.

      – Я в порядке.

      Папа стоял, оцепенев от ужаса.

      – Дорогая, что произошло?

      – А черт его знает! – выпалила я, сгорая от унижения.

      Мало того что вся наша затея с треском провалилась, так еще все эти сочувственные взгляды кругом! У меня на душе стало совсем паршиво.

      Бедняжка – словно было написано на лицах окружающих. И их жалость была мне ненавистна даже больше, чем злоба испортивших процессию хулиганов.

      Опустив голову, я стремглав помчалась по дворцовым коридорам в надежде, что меня никто не остановит. Но сегодня удача явно от меня отвернулась: оказавшись на площадке второго этажа, я нос к носу столкнулась с Джози.

      – Ой! А что с тобой приключилось?

      Я не ответила, а лишь прибавила шагу. За что? Неужели я это заслужила?

      Когда я вошла к себе, Нина убирала комнату.

      – Мисс?

      – Помоги! – простонала я и разразилась слезами.

      Она, не побоявшись испачкать свою безупречную униформу, нежно меня обняла:

      – Все. Успокойтесь. Сейчас мы вас отмоем. Вы пока раздевайтесь, а я наполню ванну.

      – Почему они так со мной обошлись?

      – А кто это сделал?

      – Мой народ! – с горечью воскликнула я. – Мои подданные. За что?!

      Нина нервно сглотнула:

      – Не знаю.

      Когда я стерла косметику с лица, руки у меня оказались в чем-то зеленом. Из глаз снова ручьем хлынули слезы.

      – Все, я пошла наполнять ванну, – сказала Нина, а я осталась стоять в полной растерянности.

      Конечно, вода смоет грязь, да и вонь тоже исчезнет, но, как ни отдраивай тело, воспоминания стереть не удастся.

      Несколько часов спустя я, одетая в свой самый уютный свитер, сидела, скорчившись, на кресле в папиной гостиной. Несмотря на жару, одежда сейчас была моим единственным защитным слоем, создавала ощущение безопасности. Папа с мамой пили что-то явно покрепче вина – небывалый случай в их практике, – хотя даже это не помогало им успокоить нервы.

      Арен постучал в дверь и, не дождавшись ответа, вошел в комнату. Наши глаза встретились, и я бросилась к нему на грудь.

      – Мне очень жаль, Иди, – произнес он, целуя меня в висок.

      – Спасибо.

      – Арен, я рад, что ты пришел. – Папа рассматривал снимки парада, лежавшие поверх сегодняшних газет.

      – Нет проблем. – Арен обнял меня за плечи и усадил в кресло, где я снова свернулась калачиком, а сам остался стоять рядом с папой.

      – Ума не приложу, как такое могло произойти, – осушив бокал, сказала мама. Она явно боролась с искушением выпить еще, но вовремя остановилась.

      – Я тоже. – Мне казалось, что я до сих пор чувствую на себе волны ненависти этих людей. – Что плохого я им сделала?

      – Ничего, –