Линкор «Альбион». Часть 2. Правь, Британия. Борис Конофальский

ты! Вот это оптика.

      – Да уж, Цейс в этом деле силён, – согласился брат Аполлинарий.

      – Всё как на ладони. Все усы видно вон у того господина.

      Он говорил о важном господине, который вышел из ворот проходной и к которому тут же подкатил конный экипаж.

      – Ну что? Попробуем? – спросил Квашнин, беря в руки первую фотопластину и снимая с неё обёртку.

      – Давай, брат, начнём, – согласился с ним Варганов, не отрывая глаза от видоискателя камеры.

      Инженер вставил пластину в камеру и, оставив её на попечение товарища, сам проследовал к первому окну и взял бинокль. Посмотрел, как важный господин с усами и в бежевых перчатках, усевшись поудобнее в коляске, что-то говорит другому человеку.

      – Снимай, брат, этого в экипаже, – произнёс Квашнин, глядя через бинокль на происходящее.

      – Так это сто процентов немец, на кой он нам сдался? – сомневался брат Вадим. – Только потратим фотопластину.

      – На пробу, на пробу сделаем один снимок. Попробуем… Поглядим, какое при этом свете получится фото, да ещё и с этим новым объективом, – отвечал ему брат Аполлинарий.

      Честно говоря, инженер, как и положено всякому человеку, знакомому с техникой, ко всем остальным людям относился насторожённо и даже со скепсисом. И поэтому, говоря товарищу про свет и про объектив, он, скорее всего, хотел проверить, как брат Вадим сделает снимок. А тот не стал пререкаться и запустил процесс.

      ***

      Доктор Мюррей просил принять его, и герцогиня, понимая, что он пришёл по делу, не стала заставлять его ждать, а попросила у Камелии Анны Уилсен Фоули и Дженнет Рэндольф Черчилль, с которыми она пила кофе в гостиной, извинения и прошла в соседнюю от столовой залу, где и ждали её Мюррей, его мерзкий Сунак и ещё один из безымянных, но не менее мерзких прислужников доктора.

      – Если вы позволите, герцогиня, я могу сделать вам несколько инъекций, всё уже готово, – он указал на целый поднос шприцев, заполненных какими-то жидкостями, что лежали на передвижном столике из блестящей стали.

      – У меня гости, – отвечала леди Кавендиш с некоторым сомнением. Она, конечно, с нетерпением ждала операции, но оставить малознакомых дам наедине на целых полчаса было невежливо. А времени на инъекции ушло бы никак не меньше, так как ей пришлось бы здесь раздеваться для этой долгой процедуры. – Может, попозже?

      – Миледи, если я сделаю инъекции сегодня, сейчас, завтра утром я уже смогу снять с вас мерки, а значит, приступить к подготовке донорского материала. Мне, признаться, надоел вой этой кобылы. К тому же она ничего не ест и время от времени начинает биться в клетке, ей приходится вводить успокоительное, я всё время боюсь, что она испортит материал. Мне бы хотелось снять с неё кожу побыстрее.

      – Ну хорошо, – согласилась герцогиня, – будьте тут, через полчаса я освобожусь и приду.

      Доктор молча кивнул: как прикажете.

      А леди Джорджиана, вернувшись к своим подчинённым в гостиную, по их лицам поняла, что ничего особо страшного в её отсутствие не произошло, дамы весьма мирно