Печальная принцесса. Злата Иволга

акцентом ответила Чандра Мюллер. ― Я приносила украшения для продажи в замок. Я делаю очень красивые ожерелья и серьги.

      – Прямо в замок? ― не поверил фон Апфельгартен.

      Спрашивается, к чему маркграфине странные побрякушки, сделанные чужеземкой?

      – Я приходила к слугам, ― тут же развеяла его сомнения Чандра. ― Им нравилась моя работа. Старая хозяйка садилась в пар… паромобиль. Так, верно? ― Она улыбнулась. ― А я пошла к входу для слуг.

      – Понятно, ― протянул Курт и задумчиво побарабанил пальцами по столу. ― Маркграфиня показалась вам расстроенной или… печальной?

      В углу инспектор Генке издал какой-то булькающий звук, и Курт повернулся к нему.

      – Могу я попросить вас позаботиться о чашке чая, инспектор? Даже двух. Прошу прощения, но я немного замерз. И фрау Мюллер, думаю, тоже не откажется.

      Генке закивал, попятился к двери и когда он вышел, фон Апфельгартен снова посмотрел на Чандру. Та часто заморгала и ответила:

      – Старая хозяйка ходит прямо, голову держит ровно. Простите, ходила. Так ведь принято, да? У нее волосы цвета серебра и глаза серые, чуть темнее. Как туман. И очень красивая маленькая модная шляпка. Нет, она не казалась расстроенной.

      – А что говорили о ней в Старых Гнездовьях, деревне, где вы живете?

      Молодая женщина взглянула на инспектора уже с явным интересов. Не к таким вопросам она здесь привыкла.

      – Друзья Лотара, мужа, называли ее доброй и красивой. А их жены ― чертом в юбке.

      – Неужели? ― еле удержался от того, чтобы усмехнуться Курт.

      – Я тоже дочь сатаны, ― пожала плечами Чандра. ― Лотар рассказывал мне, и мы смеялись. Люди такие странные существа.

      – Почему вы не оставили деревню после смерти мужа, фрау Мюллер? Вас же здесь ничего не держит, ― с сочувствием заметил Курт. Ему нравилась эта чужестранка. Она чем-то напоминала дочь.

      – Родная страна далеко. И я люблю нашу лавку. Лотар путешествовал, привез диковинные вещи. Он сам умел делать много всего и меня научил. Люди с удовольствием покупают, хотя я им не нравлюсь.

      – Что ж, рад слышать. Вы были знакомы с Кларой Браун и Элишкой Орсак?

      – Клара покупала у меня серьги, ― кивнула Чандра. ― У нее громкий голос, она часто ругается. Но ее хвалят в замке, она хорошо работает. Старая хозяйка не наказывала ее, была довольна. А Элишка нищенка. Просила у меня еды и монеты. Я дала два раза, потом не пускала. Лотар всегда ее гнал. Говорил, обворует.

      – Он прав. Такое часто случается, ― согласился Курт. ― Не знаете, где можно найти Элишку?

      – Фермер Шульц позволял ей ночевать на своей земле. Но она исчезла из деревни, как ее отпустили отсюда.

      Фон Апфельгартен ожидал чего-то подобного, поэтому легко сдержал досадное ругательство. А Чандра продолжила:

      – Но я заметила ее здесь, в городе. Могла ошибиться. Меня ведь везли в крытой повозке. Она стояла и покупала газету у разносчика. И одета не в лохмотья, а красивую одежду.

      – Когда это было? ― быстро спросил Курт

      – Я здесь