Музы светлого Дома изящной словесности. АВ Романов

Так не бывает.

      – Тогда, может быть, так? – спросил Вениамин и встал совсем рядом. – Она была грустной. Слёзы текли по её лицу. В руках она держала дурацкие жёлтые камелии, очень похожие на дикий шиповник. Он подошёл и взял её за руку.

      Вениамин действительно взял Серафиму за руку.

      – «Будьте моей Музой!» сказал он. И любовь выскочила перед нами…

      Серафима очнулась от наваждения. Выдернула руку.

      – Я знаю эти слова, – сказала она. – «Так поражает молния. Так поражает финский нож». Только почему вы думаете, что это имеет отношения к нам?

      – А почему нет? – спросил Вениамин.

      – Почему нет? – с сарказмом переспросила Серафима.

      – Почему – нет?! – переспросила она ещё раз, громче.

      Вениамин молчал. И здесь Серафима поняла, что ей нравится этот странный мужчина с душой чёрта. Почти, а может быть, и даже больше того, другого, из давно забытого прошлого. Но и тогда, и сейчас её симпатии рвались проклятым предназначением! Опять…

      – Потому! – вспылила она. – Потому что волку никогда не стать оборотнем! Потому что в имени нет огня!

      – Какого огня? – удивился Вениамин.

      – Между прочим, – прошипела Серафима, – Маргарита, Муза этого автора, чьи слова вы так неосмотрительно произнесли, сейчас свободна. Можете попытаться подкатить к ней. Но она вас даже слушать не станет! Она хранит верность своему автору!

      – Вы храните кому-то верность? – осторожно спросил Вениамин.

      – Да никому я не храню верность! – Серафима была уже на грани истерики. – Я сама, может быть, пошла бы за вами хоть к чёрту на кулички, но не могу, понимаете? Потому что это всё бред! То, что вы говорите. Потому что ТАМ любовь выскочила и поразила, как финский нож, как молния, а у вас что? Чепчик? Ботинки без каблуков? Сердце ёкнуло? Бред!

      Серафима шагнула на деревянную ступеньку крыльца. «Если я не уйду сейчас, я могу не уйти никогда!» – сказала она самой себе и шмыгнула носом. Слёзы опять поползли по щекам.

      – Но я ведь это без вдохновения придумал, – растерянно произнёс Вениамин. – Это ведь только как черновик, заготовка.

      Серафима обернулась, желая ещё что-то сказать, но опять поймала его взгляд, его мысль. Очень странную. «Сейчас она выбросит цветы в урну», – думал он. Серафима растерялась. Слово «урна» было ей определённо знакомо, но такого предмета рядом не было. Ей почему-то представился огромный квадратный ящик, заваленный арбузными корками и кожурой бананов. И туда она должна бросить свои цветы? Зачем?

      – Цветы я не выброшу! – сказала она. – И не смейте меня утешать!

      На этих словах Серафима хлопнула дверью, скрываясь в помещении. Вениамин остался стоять, растерянный. Он мало что понял. Огонь, оборотни… Но ведь разговор когда-нибудь можно продолжить? Вроде бы чёткого «нет» он не получил. Или всё-таки получил?..

      Глава III. Приём посетителей. Лёля.

      Оказавшись в домике, Серафима прижалась спиной к двери и попыталась успокоиться. «Надо настроиться на работу, надо настроиться