Иллюзия одиночества. Игорь Федоров

классов образования, водит с двенадцати. Людей возит с шестнадцати.

      Сложно было представить девочку за штурвалом моторной лодки.

      – Но ничего же не случилось?

      – Как это не случилось? Ещё как случилось. Очень даже случилось. До сих пор руки трясутся.

      – Рассказывайте.

      Леонидыч улыбнулся.

      – А как рассказывать, если ты пропускаешь?

      Вот ведь хитрый дед, подумал я. Языком еле ворочает, а соображает.

      – А как не пропускать, если вы не наливаете, – парировал я.

      И пододвинул свою стопку. Леонидыч заботливо наполнил ёмкости.

      – Твоё здоровье, напарник. Уф! Значит, так… авария. Валька поехала на лодке, только не на этой. Тогда тоже «Южанка» была, только другая. У них всегда «Южанки».

      Рассказ начинался сбивчиво, с ненужными подробностями и мне даже захотелось выпить, но пока держал стопку в руке. Пить с утра ужасно неперспективно.

      – А утро выдалось туманное…

      Он замолчал, видимо подыскивая нужные слова, чтобы в ярких красках описать то происшествие. Но пустые глаза не обещали продолжения, пациент был безнадёжно потерян.

      – Потом до-а-аскажу, – всё, чем мне пришлось довольствоваться.

      Леонидыч встал, покачиваясь, как пизанская башня, которой надоело стоять, еле доковылял до кушетки, где обычно лежат пациенты, и рухнул на неё. Какое-то время доносилось бессвязное бормотание, а затем храп. Презентация захватывающей истории закончилась.

      Я поставил стопку на стол с ощущением, что меня обманули и вместо оскароносного фильма подсунули бездарную дешёвку, да и та оказалась «экранкой». Теперь сиди и думай, что же случилось с Валей туманным утром на озере? Не исключая, что ничего такого интересного могло и не быть, я решил, что ещё вернусь по возможности к этой теме. А пока, повесив на дверь вагончика вывеску «закрыто», пошёл к себе в номер. Весь день меня не покидало ощущение, что я что-то забыл.

      Валя ворвалась ко мне в номер, и если бы я закрыл дверь на замок, дверь бы пришлось вставлять.

      – Где канистра?

      Канистра! Точно! Совсем из головы вылетело. Ещё не женился, а первое же обещание нарушил, что не прибавит мне очков. С другой стороны, злость придавала Вале особую красоту, а её движениям – изящество пущенной стрелы. Согласитесь, стрела в покое не так прекрасна.

      – С самого утра занесу, – дал я второе обещание и тут же подстраховался, – если не просплю.

      – Я не собираюсь утром время терять! Мне сейчас надо!

      – Она у Леонидыча.

      – А почему она у Леонидыча? Сложно было отнести? Отец ждал, не закрывал склад. Изматерился на меня! Попросила же по-людски!

      – Я же не знал, что ждут, а Леонидыч был ближе.

      – Ты попёрся на массаж с канистрой?

      – Ну да.

      – Вот ты придурок!

      Я вообще-то не терплю подобных высказываний в свой адрес и почти открыл рот, чтобы поставить Валю на место, но тут она расхохоталась. Я всегда считал, что у меня хорошее чувство юмора, но сейчас не видел ничего смешного,