Ледоколы, события, люди. Книга 7. Владимир Ильич Хардиков

о каких-то действиях, ибо даже старые ледоколы не могли обеспечить зимнюю доставку грузов магаданского направления. Смиренно ждали своей участи, словно барашки перед забоем, груженые пароходы. Но совершенно неожиданно нашлась палочка-выручалочка, во всемогущество которой сначала никто не верил, встречая в штыки, ничего взамен не предлагая. Самый известный, безболезненный и безопасный вид критики: с одной стороны, понятно, что вроде бы человек радеет за общее дело, а со второй – всегда сохраняет за собой пути отхода, ибо при любом раскладе виновным не окажется. Иного ждать не приходилось, ибо стандартная реакция человека на очевидное непонятное и невероятное, находящееся у всех на виду, но неожиданно предложенное другим решение, – это бурное отторжение, к которому примешивается чувство зависти: «Почему он, а не я?»

      Гидролог Николай Бубнов пришел на прием к секретарю магаданского обкома партии Афанасьеву с предложением попробовать проводить груженые суда и вовсе без ледокольной проводки, но нужен самолет-разведчик в его полное распоряжение, и вкратце объяснил свои намерения. Секретарю обкома ничего другого не оставалось, как согласиться, ибо других вариантов не было. Он посоветовал оформить официальное предложение в обком партии от службы ледокольных операций пароходства. Когда Бубнов выступил в службе со своим предложением среди всех умудренных ледокольщиков, то вначале получил общую обструкцию, и более всех протестовал капитан ледокола «Адмирал Макаров» Абоносимов, будущий Герой Социалистического Труда. В итоге начальник «холодной» службы Лютиков прекратил прения и спросил о конкретных предложениях, но все промолчали. Тогда он резюмировал: «Человек пришел нам помочь, а мы устраиваем ему головомойку за одно лишь его желание. Будем пробовать», – тем самым поставил точку над разошедшимся словоблудием. После этого состоялся отдельный разговор с Лютиковым, и гидролог объяснил, что для осуществления плана, кроме письма в обком, нужны еще и полномочия, ибо ни один капитан судна или ледокола не будет его слушать, сочтя за банального самозванца. Лютиков подумал и согласился, но когда Бубнов попросил полномочия начальника службы ледокольных операций, то возразил: а не велика ли окажется «шапка Мономаха», ведь начальником является он сам? В итоге сошлись на заместителе, и хотя Николай внешне вел себя уверенно, твердо веря в успех казавшегося безнадежным предприятия, но на душе скребли кошки и мучило позднее раскаяние в той авантюре, в которую он ввязался.

      Делать было нечего, «назвался груздем – полезай в кузов». В Магадане гидролог поселился в гостинице, и в его распоряжение выделили машину, доставляющую в аэропорт, где уже ожидал самолет ледовой разведки, на котором ежедневно по многу часов он барражировал над Охотским морем, тщательно изучая лед и его структуру и движение, особенно вдоль западного побережья Камчатки и по маршруту