Достойный жених. Книга 1. Викрам Сет

из-за нее семье пришлось вернуться домой прошлым вечером, так и не послушав выступления Саиды-бай. Старуха всегда вызывала дрожь у Мана. Промямлив ей что-то вроде приветствия, он поднялся по лестнице и вскоре обнаружил Вину и Кедарната на крыше. Они играли в чаупар[117] в тени решетки и в данный момент явно о чем-то пререкались.

2.7

      Вина была на несколько лет старше Мана и фигурой – приземистой и коренастой – пошла в мать. Когда Ман появился на крыше, голос ее звучал на повышенных тонах, а пухлое и обычно веселое лицо хмурилось, но стоило ей увидеть Мана, как оно снова расплылось в улыбке. Затем Вина что-то вспомнила и опять помрачнела.

      – Итак, ты пришел извиниться. Чудесно! И вовсе не поторопился. Мы все были вчера очень недовольны тобой. Что ты за брат такой, если спишь часами напролет, зная, что мы приедем в Прем-Нивас?

      – Но я думал, ты останешься на песни… – сказал Ман.

      – Да-да, – сказала Вина, качая головой. – Я более чем уверена, что ты думал обо всем об этом, когда засыпал. Разумеется, совершенно точно не из-за бханга. И у тебя просто вылетело из головы, что нам нужно было отвезти мать Кедарната домой раньше, чем начнется музыка. Ну, хотя бы Пран прибыл загодя и встретил нас в Прем-Нивасе с Савитой, его тещей и Латой.

      – Ах, Пран, Пран, Пран! – раздраженно проговорил Ман. – Вечно он герой, а я, как всегда, злодей!

      – Это неправда, не драматизируй, – сказала Вина. Она опять видела в Мане маленького мальчика, который пытался стрелять в голубей из рогатки, утверждая, что он – лучник из «Махабхараты»[118]. – Просто ты совершенно безответственный человек.

      – И все равно – о чем вы спорили, когда я поднимался по лестнице? И где Бхаскар? – спросил Ман. Вспомнив о недавних упреках отца, он решил сменить тему.

      – Запускает с друзьями воздушных змеев. Кстати, он тоже обиделся и хотел тебя разбудить. Придется тебе сегодня поужинать с нами, чтобы загладить вину.

      – А-а-а… – нерешительно протянул Ман, раздумывая, а не рискнуть ли ему и не заглянуть ли в дом Саиды-бай этим вечером. Он закашлялся. – Но почему вы ссорились?

      – Мы не ссорились, – мягко сказал Кедарнат, улыбаясь Ману.

      Зятю Мана было едва за тридцать, но он уже седел. Беспокойный оптимист, он, в отличие от Мана, был, если так можно выразиться, слишком ответственным человеком, и трудности, которые обрушились на него, когда он начинал жизнь с нуля в Брахмпуре после революции, преждевременно состарили его.

      Когда он был не в пути куда-нибудь на юг Индии, чтобы набрать заказов, то до поздней ночи работал в своем магазине в Мисри-Манди. Именно вечерами здесь велись дела и посредники вроде него покупали корзины обуви у сапожников. Однако послеобеденное время было довольно свободным.

      – Нет, не ссорились! Совсем не ссорились! Мы просто спорили из-за чаупара, вот и все, – поспешно сказала Вина, снова бросая ракушки каури, считая очки и количество ходов своих фигур вперед по крестообразной доске из ткани.

      – Да-да,

117

 Чаупар – традиционная индийская семейная игра, очень похожая на пачиси. Является представителем игр типа «крест и круг». Игра ведется с помощью фишек и игральных костей на специальном поле, изображающем храм и четыре дороги к нему. Цель игры – раньше соперников привести все свои фишки в центральный квадрат.

118

 То есть Арджуна («белый/светлый, серебряный») – лучник, герой древнеиндийского эпоса «Махабхарата».