Опять 25!. Юлия Набокова

женские бои без правил намечаются! – хохотнул какой‐то ротозей.

      – Ставлю на любовницу, – подхватил его сосед.

      – А я на жену!

      Не дожидаясь начала боев, Ксюша потянула Аполлинарию:

      – Бежим!

      Аполлинария не заметила, как трусики выскользнули из кармана пальто и остались лежать на полу.

      – Ба, ты хоть понимаешь, что ты натворила? – процедила Ксюша, когда они выскочили на улицу. – О чем ты вообще думала, когда к соседям рванула?

      – Я хотела отпроситься у Евгения Андреевича на несколько дней. – Аполлинария виновато шмыгнула носом. – Ведь я пока не могу сидеть с Павликом и провожать его в школу.

      – О том, что ты с Павликом сидеть не можешь, ты подумала, – проворчала Ксюша. – А о том, в каком виде ты у его отца отпрашиваться собираешься, нет!

      – Надеюсь, они помирятся, – расстроенно протянула Аполлинария. – Лена такая ревнивая…

      Не успели они отойти от торгового центра, как у нее зазвонил телефон.

      – Это Лена! – испуганно сказала она, взглянув на экран. – Что делать?

      – Отвечай.

      – Алло, – старческим голосом проблеяла она в трубку.

      – Аполлинария Матвеевна! Вы не могли бы сегодня посидеть с Павликом?

      – А что такое? – осторожно спросила Аполлинария.

      – Мы с Евгением разводимся! Я застукала его с любовницей!

      – Не может быть, – ахнула Аполлинария. – Женя вас так любит!

      – Он любит не меня, а кобылу в черных кружевных трусах, – трагически возвестила мама Павлика. – Так что вы приходите скорей.

      – Простите, Леночка, но я никак не могу, – удрученно промычала Аполлинария. – Болею.

      – Как это не вовремя! – раздраженно воскликнула Елена и бросила трубку.

      – Если они из‐за меня разведутся, я никогда не прощу, что Павлик останется без отца. – Аполлинария решительно развернулась, готовая бежать обратно к магазину. – Я должна все объяснить.

      – Стой! – повисла на ней Ксюша. – Сама подумай, только хуже сделаешь!

      Аполлинария виновато сгорбилась и поплелась к метро. Но вдруг притормозила и кивнула на светящиеся окна кафе.

      – Предлагаю выпить по кофейку.

      Ксюша уже хотела сослаться на работу и отказаться, как Аполлинария застенчиво призналась:

      – Всю жизнь мечтала побывать в кофейне.

      – Так почему же не зашла? – поразилась Ксюша.

      – Заходила как‐то, но там одна молодежь. Официантка на меня так посмотрела: мол, ты чего, бабка, дверью ошиблась? Я и ушла, – грустно поведала Аполлинария, и у Ксюши защемило сердце.

      – Идем. – Она потянула бабушку в кафе.

      Внутри Аполлинария счастливо крутила головой, как ребенок, впервые попавший на елку. Ксюша даже стало стыдно, что она раньше не догадывалась о желании бабушки побывать в кафе.

      Они взяли по имбирно‐пряничному латте из новогоднего меню, а от изобилия десертов Аполлинария так растерялась, что Ксюше пришлось взять выбор на себя, и она заказала