Жизнь российская. Анатолий Цыганок

м холодным сном могилы…

      Я б желал навеки так заснуть,

      Чтоб в груди дремали жизни силы,

      Чтоб дыша вздымалась тихо грудь;

      Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,

      Про любовь мне сладкий голос пел,

      Надо мной чтоб вечно зеленея

      Тёмный дуб склонялся и шумел.

      М. Ю. Лермонтов

      

Житьё-бытьё нашеТом 1

      ^Пролог

      "Счастливое детство"

      ^{Крылатые качели}

      ^{Летят летят летят… летят…}

      ^{Ю. Энтин. Слова из песни на музыку Е. Крылатова}

^{Жизнь прекрасна}

      Был тёплый летний погожий денёк. Ярко светило солнышко.

      Оно пригревало и ласкало. Оно давало силы и вселяло надежду на всё хорошее, оно сулило веселье, радость, славное настроение и благополучие.

      Как же это приятно и душевно, когда о тебе все заботятся, все-все: и родители… и родственники… и друзья… и просто знакомые люди… и даже сама природа.

      Как же это мило, когда ты находишься в центре всего вселенского внимания.

      К тому же безветрие вокруг тебя. Это чудесно, это прекрасно.

      Ни ветерка тебе, ни дуновения. Полный штиль, как моряки говорят. Безмолвие и спокойствие. Затишье… Покой… Безмятежность… Благодать-то какая…

      Казалось, что жизнь застыла, прекратила своё существование.

      Ан нет. Она жила. Она продолжалась. Она зиждилась. Да ещё как… По своим укоренившимся природным законам, по своим проверенным миллионами и миллиардами лет природным канонам.

      В голубом безоблачном небе носились неугомонные птички, живые существа. Им это было в радость. И это была их потребность.

      Движение – это жизнь. Движение – это прогресс.

      Движение – это развитие. Движение – это будущее.

      Движение – это всё.

      Милые деревенские ласточки летали не так высоко, их узкие стреловидные крылья и раздвоенные хвостики были отчётливо различимы.

      А вот шустрые неугомонные стрижи круг за кругом поднимались под самое-самое небо, постепенно превращаясь в маленькие чёрные точки, и таяли… таяли… таяли…

      А потом и вовсе пропадали из поля зрения. Вот они… только что были и уже нет. Скрылись. Исчезли. В вышине растворились…

      Дружной семейкой над зелёной полянкой кружили голуби.

      Лишь изредка наиболее смелый и юркий вихрастый голубок вылетал за пределы своей родной стаи, отважно делал несколько мудрёных переворотов через хвост и тут же возвращался назад к сородичам.

      В придорожной пыли забавно копошились рябенькие воробышки.

      Они чистили свои пёстрые пёрышки, бесконечно размахивая крыльями и ударяя ими о землю, сидя в неглубоких, вырытых ими же, ямках. Им было хорошо и радостно. Ни забот, ни хлопот, ни печали. Они играли, дурачились и чудачились. Они ликовали и торжествовали. Они были счастливы.

      Воробьи резвились, прыгали и взлетали без конца и края, стараясь первыми занять место в освободившихся земляных углублениях. И от этого им было ещё радостней и ещё веселей. Они были на седьмом небе от такого им выпавшего воробьиного счастья.

      Поодаль бегали, прыгали и щебетали маленькие, юркие, серенькие трясогузки.

      Казалось, что они заводные, что у них внутри моторчик, что у них ножки на пружинках, что они невесомые.

      Они носились за букашками. Они гонялись за козявками.

      Ох, какие они подвижные…

      Прыгали миленькие трясогузочки без останова: то туда, то сюда.

      Ой, какие они попрыгунчики!

      В этих краях их называли плисочками.

      Жёлтенькие брюшки яркими пятнышками подчёркивали красоту и нежность плисок, и их стройные тельца становились от этого ещё более изящными, элегантными и привлекательными.

      Движения трясогузок были лихи, легки и непринуждённы, а в то же время грациозны и живописны.

      Ой, какие они красавы.

      Их волшебные миниатюрные тельца вызывали нежность, трепет и восхищение.

      Чудные птахи оживлённо размахивали своими длинными острыми хвостиками, бегая по обочине, и перепрыгивали с места на место, разыскивая разных жучков, паучков, мошек и гусениц.

      В сочной зелёной траве то там, то сям что-то шуршало, квакало и стрекотало.

      Природа жила своей жизнью, жила по своим устоявшимся законам.

      Над изумрудной лужайкой порхали чудесные бабочки, то и дело перелетая с цветка на цветок и вкушая нектар – напиток богов.

      Маки, васильки, ромашки обворожительно смотрелись на зелёном фоне.

      Бордовые, красные и розовые головки клевера выглядывали то здесь, то там из высокой густой травки-муравки.

      Малахитовое