Космополис архаики. Готические стихотворения. Яков Есепкин

храм и узрят и нем бездну одну.

      Все звучали надрывные речитативы

      И литании тяжки гнели алтари.

      За торжественность мук и благие порывы

      Нас в карьерную цвиль окунули псари.

      Восскорби, ибо разве рыданья сохранны

      Пред небесной свободой от псовых потрав,

      И уже грозовые сады бездыханны

      И понуры лучи гробовых переправ.

      Здесь помимо снегов ничего не приметим,

      На державных щитах, в латах смерти – как есть

      Ледяными слезами позвездно осветим

      Те истлевшие стяги погибших за честь.

      Лишь успение неотделимо от славы,

      Свято наше истленье, а в царстве теней

      Не прожечь и каленою сталью державы

      Вежд, налитых понтонною кровью огней.

      «Гвоздей не станется кровавых…»

      Гвоздей не станется кровавых

      И мы двуперстия вознимем,

      Нет о помине ясноправых,

      А всё цвета благие имем.

      Им весело глумиться в тризне,

      Царя Христоса лихославить,

      Багрец искати на старизне

      И тще витийственно лукавить.

      Но будет время – приидете

      К столам, где нощно пировали,

      И те явятся во золоте,

      Кого шипами совивали.

      «Давай в Его поправим волосах…»

      Давай в Его поправим волосах

      Терновые колючки и цветки.

      Сколь жалки ангелочки в небесах,

      Сплетающие кровью лепестки.

      Почто Господе гнилостный венок

      Надеть на Сына милого велел,

      Спаситель на миру был одинок,

      Никто Его тогда не пожалел.

      Христос, Тебя споили беленой,

      А смерть была красна да весела,

      За Богом, как за каменной стеной,

      Ты цвел, она Тебя и погребла.

      И сами здесь давали мы зарок,

      Сыночка восхотели отыскать.

      Пресекся этой жизни ручеек,

      Чего гнилой уж кровушкой плескать.

      К прекрасному Христосу подойти

      Решилась только смертонька одна.

      Не мог ей никого Он предпочти,

      И свадьба их всеприсная черна.

      Но истинно измертвым говорю,

      И сам я не дошел до алтарей,

      Поднесли иудейскому Царю

      Терницу за невенчаных царей.

      И был венец безбрачия тяжел

      И выплетен из розочек двоим,

      И мальчик Иисус тогда пришел

      За смертию своей в Ершалаим.

      «За то – со тернием ходили…»

      За то – со тернием ходили,

      Были во муках высоки,

      Нас в балахоны обрядили

      И шутовские колпаки.

      И где серебренные кольца,

      И где нательные кресты,

      Молчит серебро колокольца

      И мы, как звоны, излиты.

      Ах, это вервие сонимут,

      Нас и пожалуют одних,

      Цветочков мертвые не имут,

      А мы воскреснем лишь о них.

      Тупик

      Золотое