Потоп. Дмитрий Ащеулов

дверной проем прихожей, сквозь запотевшие очки, увидел спину мужчины, сидящего за столом у любимой женщины.

      Новый гость нервно сорвал очки, быстро протер линзы и вошел в комнату.

      Бальтазар Неверро мрачно смотрел куда-то в пустоту и, кажется, даже не заметил появления нового человека.

      – Познакомьтесь, это мой давний знакомый Рогозин. Психиатр, – немного нервничая, попыталась завязать общий разговор Клава.

      – Психиатр?! – встрепенулся Бальтазар Неверро. – Психея – душа. Уж не по части ли вы инквизиции, милейший?

      – Что-то вроде того, – усмехнувшись подобному обращению, ответил Рогозин. – Излечиваю людей от нездоровых фантазий, идей.

      – Последний раз, когда я имел дело с вашим братом, еле удалось унести ноги.

      – А я вижу, вы занятный собеседник, – присматриваясь внимательно к незнакомцу, заметил Рогозин.

      – Не стану отрицать подобного факта. Человек я крайне неординарный. Всегда привлекал к своей персоне замечательных личностей, выдающихся людей, властью был в свое время обласкан. Но скажу честно, пользы от этого мало. Вот любил со мной беседовать Нерон. Хотя он был уже тогда конченый человек. Сколько раз я говорил ему: откажись от цветов. Но он был опьянен, обольщен ими. И, в конце концов, приказал меня бросить ко львам вместе с христианами. Да и сам потом плохо кончил, а все из-за них.

      – Из-за кого? – не понял Рогозин.

      – Да из-за них. Из-за цветов. Ни дня не мог обойтись без этих созданий: ходил в венке из роз, посыпал лепестками свое ложе, пол дворца, пиршественный стол, кабинет, колесницу. Во время поездок по городам империи заставлял заваливать себя цветами. И что в конце – они полностью лишили его разума, свели с ума. Вот потом многие говорили, что был он безумен, несмотря на свои способности. А это все из-за них, они своими мыслями, своим влиянием лишили его разума.

      Во время этого монолога Рогозин, сложив руки на столе, внимательно, как это делал на своих приемах, смотрел на говорившего мужчину.

      – Странный вы человек. Мне казалось, что я знаю всех подопечных нашего заведения в этом городе. Ан, нет.

      – Я не принадлежу вашему городу, друг мой. Я принадлежу идее.

      – Что же у вас за идея? – подивился психиатр.

      – Я борюсь с цветами.

      – С чем? – удивился Рогозин.

      – С цветами, которые сопровождают нас всю жизнь. Праздники и трагедии, торжества или домашний покой, они рядом с нами – от шикарных букетов до скромных растений в горшках. Они приручили нас к себе, мы лелеем их, мы заботимся о них, не позволяем погибнуть в эволюционной борьбе видов. Рождается человек – женщине несут цветы. Умирает человек – цветочные венки, влюбляемся – опять букеты. Все самые сильные наши чувства контролируются этими растениями, и порой они даже поощряют нас на бурю чувств, эмоций, безумств.

      – Так что же, вы действительно считаете, что с цветами необходимо бороться? – психиатр своим взглядом напоминал охотничью собаку, взявшую след.

      – Вот именно,