В магический дом требуется домовая. Анна Леденцовская

пентаграмме ничего не поменялось, и Элия задумалась.

      – Может, это не простые слуги? Все-таки это магия, может, надо по-другому?

      Помедлив, она сделала книксен и начала заново:

      – Домовой дух, приглашаю вас на работу в особняк сэн Хейль. Мы хороший уважаемый род, и работать на нас очень почетно! – Не зная, что обещают магическим слугам, девочка добавила то, что всегда говорил папа, договариваясь о чем-то важном: – Остальное предлагаю обсудить при личной встрече.

      Пентаграмма все так же ровно горела огненными линиями, башмак висел в воздухе, чуть дымя, как каминная труба, а на ее слова никто не отзывался.

      Элька налила себе водички, чтобы хоть чем-то заполнить внутри сосущее чувство голода. Она смотрела в мамины записи и пыталась понять, что упустила. Ведь не могла это быть просто шутка, сказка, рассказанная ей для развлечения.

      – Домовой дух, пожалуйста, – жалобно попросила она, – ну хоть как-то дай знать, что ты меня слышишь. Ты мне очень, очень нужен. Я тут совсем одна, папа уехал, мама пропала давно, слуги оказались гадкими сплетницами и воровками. Мне страшно одной в доме, и я есть хочу, а тут совсем ничего нет. Отзовись, пожалуйста.

      Пентаграмма, мигнув, вдруг перестала гореть, башмак шлепнулся на пол и замер, только линии еще светились вокруг него желто-оранжевым светом.

      Элия в надежде смотрела на все это, но, похоже, магия иссякла, ничего не получилось. Она с ногами забралась на стул, сжалась в комочек и заплакала. Девочка не увидела, как дымные струйки в ботинке вдруг сгустились и превратились в чей-то торчащий из него полосатый хвост.

      Глава 3. Чисто и сытно

      Торопливый рассказ дощелкавшей орехи Эльки не мешал Лукерье размышлять.

      «Девица-то вон какая высокая, хоть и тощенькая, а ведет себя как дите малое! Где еду взять – не знает, убрать бардак даже не подумала, только новый навела, а главное, совсем не думает о последствиях своих поступков и об ответственности!»

      Тихонько побарабанив кончиками пальцев по столу, домовая хмуро проследила, как Элька стряхнула на пол пустые ореховые скорлупки.

      – А скажи-ка мне, девица, – Лушка ткнула пальцем в грязный пол, где ореховая шелуха, перемешавшись с осколками посуды, мозаикой влипла в подтеки варенья, – зачем ты мусоришь? Разве мало грязи на полу? Ты же говорила, когда отца нет, ты хозяйка дома, верно?

      Элия, смотря на суровую маленькую женщину, чуть испуганно кивнула, но все же попыталась оправдаться:

      – Так там все равно грязно, сама видишь. Потом папа приедет, новых служанок наймет, они все уберут. И вообще, я же тебя вызвала, чтобы ты все мне сделала. Значит, тебе и убирать. А что скорлупки на полу, так зато стол прибирать не придется. – Считая, что она облегчила труд домового духа, Элька похлопала ладошкой по столешнице.

      – А посмотри-ка, голуба, что в тетрадочке-то твоей написано? Чем дух домовой заниматься должен? – Инфантильность девчонки немного раздражала обычно