Масляные колокола. Василий Михайлович Рязанов

направилась к подъездной двери. Уже в лифте, прислушиваясь к скрипу спусковых механизмов, Маша горько усмехнулась:

      – Какое там солнце…

      Дверцы лифта раскрылись, каблуки девичьих сапог защёлкали по бетонному полу. Зазвенела в руках связка ключей, скрипнула входная дверь, и всё стихло.

      ***

      Синоптик действительно не обманул: до самых выходных, не прекращая, шёл снег. Городская управа сбилась с ног, координируя работу местных жилищников. Дворники работали в две смены, уборка снега не прекращалась ни на секунду, а он всё сыпал и сыпал сверху белой крупой, и по-звериному завывала вьюга. Само собой, ни о какой масленице речи не шло – администрация была занята более насущной проблемой. Да и не было ни у кого настроения праздновать приход весны, когда на улице – минус пятнадцать, и бесконечный снегопад.

      Снег прекратил идти пятничным вечером так внезапно, словно кто-то перестал трясти стеклянный снежный шар, в который заключили город. Люди удивлённо смотрели в чернильное мартовское небо, с опаской ожидая, когда начнёт валить снова. Но снега больше не шло. А в ночь на субботу с юга подул тёплый ветер, температура скакнула вверх. С погодой произошло что-то неуловимое, чьё-то тёплое дыхание согрело заметённые снегом улицы. В ночной тиши, шлёпая по ростепельным лужам босыми ногами, вошла весна…

      Колокольный звон вырвал Машу из дружелюбных объятий Морфея.

      – Твою мать… – протирая слипшиеся от недосыпа, слезящиеся глаза, девушка мельком взглянула на телефон. На светящемся мертвенным светом экране смартфона было шесть утра.